— А-а, — протянула Дрей, — это меняет дело.

Гудение в трубах прекратилось, и Дрей ушла стелить постель.

Тим позвонил Медведю и коротко описал ему ситуацию, чтобы тот начал искать информацию по «отработанному материалу». Потом он достал из сейфа свой значок и «Смит-энд-Вессон», пристегнул кобуру к правому бедру, сел на кровать и положил пятиконечную звездочку пристава на колени. Слова ТД все еще сидели у него в подкорке, пробиваясь сквозь его притворство и натуру Тома Альтмана. Он действительно проявил излишнюю самоуверенность. Он действительно взял на себя полномочия, ему не принадлежавшие. Он действительно убил не тех людей, людей, не имевших отношение к смерти его дочери.

Ли мирно заснула, свернувшись калачиком под кучей теплых одеял на надувном матрасе в пустой комнате Джинни, хотя было еще только начало одиннадцатого. Застегнув молнию куртки, Тим остановился в дверях комнаты, где она спала. На полу возле подушки лежал наполовину съеденный шоколадный батончик — так, чтобы до него легко можно было дотянуться. Чтобы справиться с одиночеством, Ли попросила поставить к ней радио, и теперь из старой забрызганной краской магнитолы Тима доносилось чье-то негромкое пение.

Дрей, одетая в старые шорты Тима и растянутую футболку, шла по коридору из кухни, по пути гася свет. Через секунду шорох ее шагов затих.

Тим и Дрей стояли рядом в темноте и смотрели на спящую Ли.

— Не в вашем доме. Очень важно, чтобы встреча прошла на нейтральной территории, — услышав безапелляционность тона Тима, Медведь посмотрел на него с любопытством.

Они сидели в «додже» Медведя, а эта машина не отличалась высоким уровнем шумоизоляции, так что Тиму пришлось зажать одно ухо рукой, чтобы разобрать еле слышный ответ Эммы по сотовому телефону:

— Может быть, тогда у моего брата Майкла? Он живет в Вествуде.

— У нее аллергия на кошек, — ответил Тим.

— Ну и что из этого?

— А дядя Майкл держит кошек.

Если изумленный звук, вырвавшийся из горла Медведя, еще можно было расценить как признак обычного удивления, то молчание Эммы точно означало, что замечание Тима привело ее в сильнейший шок:

— Кажется, и вправду держит, — выдавила она из себя.

Послышался шорох, означавший, что она передает кому-то телефон. Раздался резкий голос Уилла:

— Ну что там? Где мы встречаемся?

— Я над этим работаю. Не планируйте ничего на утро.

Тим услышал неясное бормотание Эммы, и Уилл сказал:

— Только не слишком рано. Мы хотим хорошо соображать. А наша малышка на этой неделе заставила нас попрыгать.