— Вы сможете, — сказал Гарри, хотя на самом деле уверенности в этом не было. Ему очень не нравилось это состояние Элис, которая не могла ни на чем сосредоточиться.

— Я скажу вам, на что это похоже, — сказала Элис, наклоняясь к нему так близко, что это стало даже неудобно. — Это как будто Джо никогда в реальности не существовало, как будто я просто выдумала его себе. А теперь мне необходимо увидеть Гарета и Тома, потому что у меня такое чувство, что и они куда-то пропали. А потом я оглянусь, и Милли тоже исчезнет. Как будто кто-то стирает нас резинкой, одного за другим.

— Милли спит у вас на плече, — быстро сказал Гарри, чувствуя, что, если остановится, то может заплакать. — Том и Гарет неподалеку, они ищут Джо. Элис, посмотрите на меня.

Она подняла голову. Он подумал, что, возможно, мог бы влюбиться в эти светло-бирюзовые глаза, если бы уже не был влюблен.

— Мы найдем Джо, — сказал он. — Мы найдем его, и очень скоро. Я бы хотел пообещать, что мы найдем его целым и невредимым, но вы сами понимаете, что этого я сделать не могу. Но, так или иначе, мы все равно найдем его. И вы сможете снова ясно мыслить, сможете печалиться, если потребуется, и сможете жить дальше. Вы никогда не останетесь одна.

— Гарри, я…

Бирюзовые глаза наполнились слезами. Но теперь за ним следила еще одна пара глаз. Милли проснулась и внимательно смотрела на Гарри, словно понимая каждое их слово.

— Вы невероятно сильная, — сказал он. — Ваша семья все переживет, потому что должна это сделать. Вы — ее сердце. Вы — ее душа.

— Теперь я понимаю, почему вы стали священником, — сказала Элис, прикасаясь к его руке. — Но это ведь не по-настоящему, верно?

Он подумал, что, наверное, на глазах у него в конце концов все-таки тоже появились слезы.

— Что вы имеете в виду? — спросил он, хотя все понимал.

— В данный момент вы не закрепощены верой, — сказала Элис. — У вас нет прямой связи с Тем, который наверху. Сейчас вы — это просто вы, верно?

— Идемте, — сказал Гарри. — Давайте пойдем в помещение.

22

22

Эви была уже в Гептонклафе. Улицы снова стали тихими. Она остановила машину у бордюра и выбралась из нее. Она даже не могла вспомнить, когда уставала больше. Она перешла тротуар и по короткой дорожке направилась к дому, стоявшему в одном ряду с другими. Стоя на ступеньках, она увидела, как что-то белое тихо опустилось ей на рукав. Пошел снег, который предсказывали целый день.

— Джиллиан не отвечает на звонки, — сказала она, когда дверь наконец открылась. — Я беспокоюсь о ней.

Гвен Баннистер, мать Джиллиан, тяжело вздохнула.