С каждой минутой разговора Альфредо Джордано беспокоится все сильнее. Он заперся в кабинете, закрытом на ремонт, и чуть не лег на телефон грудью. Говорит шепотом.

Валентина и Рокко конспектируют его речь, пока Вито задает вопросы:

— На табличках есть какие-то особые знаки или символы, отче?

Альфи отвечает, периодически умолкая, едва заслышав какой-нибудь шум в коридоре — шаги, скрип двери или щелчок замка. Каждый раз он ждет, пока звуки затихнут, и только потом говорит дальше:

— Есть несколько интерпретаций. Кое-кто из ватиканских специалистов полагает, будто рисунки символизируют священников, испытывающих сомнения в вере и отвернувшихся от церкви. Сатанисты же видят в них падение католицизма…

Валентина и Рокко неутомимо продолжают записывать.

— Последняя табличка, крайняя справа, показывает смерть Тевкра и его супруги Тетии. У их мертвых тел лежит ребенок. Здесь опять-таки обширное поле для толкований. Смертность взрослых людей и младенцев при рождении была высока, поэтому скептики утверждают, будто картина просто констатирует факт: молодая семья проиграла в борьбе за выживание. — В коридоре снова слышится шум, и Альфи накрывает трубку ладонью. Ждет. Потом говорит: — Однако в тайных архивах я нашел документы, в которых сказано, как Сатана овладел телом насильника и тот обесчестил Тетию. Получается, ребенок на третьей табличке — сын Сатаны. — На том конце провода повисает пауза. Карабинеры пытаются осознать глубину того, что открывает им Альфи. — Теологическая точка зрения такова: дьявол осквернил ДНК человеческого рода в будущих поколениях. Католическая церковь, кстати, веками считала насильников сеятелями дьяволова семени.

Валентина яростно возражает:

— Значит, изнасилованных женщин надо клеймить как матерей Сатаны? — Гнев так и рвется наружу. — Отче, вы не представляете, как тяжело переносят женщины изнасилование. А если им еще такой чуши наговорить… Идиотизм!

— Валентина! — осаждает ее Вито. — Отче, продолжайте, пожалуйста.

— Я полностью на стороне синьоры. Просто передаю мысли некоторых богословов. Ну, вспомните: в былые времена протестантов пытали до смерти. Мы ведь августейшее собрание, — саркастическим тоном добавляет Альфи, — привыкшее судить женщин, не допуская их до святых обрядов, ложно обвинять в ведовстве и топить, дабы они сумели доказать свою невиновность.

Он ненадолго умолкает, чтобы юмор дошел до всех.

— Ну и остается первая табличка, рогатый демон, Сатана у змеиных Врат. Она самая важная из всего триптиха. Если ее поместить на свое законное место, то есть в начало, то Сатана — не Бог — становится создателем всего сущего. И мы, проходя через Врата в иную жизнь, встречаем не Господа, а дьявола. Он якобы сотворил мужчину и женщину и дал им силу потакать желаниям своим. Средняя табличка предполагает, что некоторые люди позднее уверовали в ложных богов. Отсюда и нетсвис, посаженный на кол сомнений. Третья табличка показывает гнев Сатаны. Разъяренный, он вселился в мужчину и наказал нетсвиса, изнасиловав его супругу и заронив в нее свое семя.