Таксист кивнул и включил левый поворотник, готовясь перейти на другую полосу. Алиша смотрела на Брейди озабоченно, изогнув бровь и прищурившись.

— Нервы, — вяло объяснил он. — Ты есть хочешь?

Вообще-то они поели в самолете, но это было несколько часов назад.

— Я подожду в машине, — ответила Алиша с едва заметным оттенком разочарования в голосе. Или нетерпения. Или того и другого.

Такси, подпрыгнув на невысоком бордюре, отделявшем проезжую часть от автостоянки, остановилось близ украшенного лепниной и бело-зелеными полосатыми навесами ресторана. Брейди внимательно посмотрел на ресторан, но выходить не спешил.

— Синьор?

Брейди продолжал молча сидеть. Он оказался здесь только потому, что его, его сына и Алишу пытались убить. Ему хотелось защитить близких людей, но он устал душевно и физически, а воспоминания о Карен и ее несостоявшейся поездке в Рим отозвались в сердце болью. Когда-то он был психологом-криминалистом, но гибель жены сокрушила Брейди; ему дали административный отпуск на четыре месяца и потом подбирали для него работу, прямо скажем, необременительную. Он не просил об этом, и начальство не спрашивало его согласия, но все прекрасно понимали, что он не способен работать со 110-процентной отдачей, как того требовала служба в ФБР. Брейди потихоньку привыкал к мысли, что уже никогда не сможет так работать.

Гибель Карен нанесла двойной удар: саму рану и открытие, что заживить ее Брейди не в состоянии. И вот теперь, со старой болью в душе, в чужой стране он должен выследить преступника, про которого ничего не знает, и защитить своих близких… нет, это ему не по силам.

В довершение всего — ведь всегда найдется что-нибудь «в довершение», что-нибудь такое, что окончательно запутает и без того сложную ситуацию — Алиша недвусмысленно давала понять, что хотела бы более близких отношений. И он чувствовал отклик в своем сердце, слышал ее зов и хотел на него ответить. Надо же, именно теперь…

Брейди вдохнул и резко выдохнул, надеясь сбросить нервное напряжение. Затем повернулся к Алише:

— Я понимаю, что я… э-э… наверное, я просто… — Он оборвал эту бессвязную речь и посмотрел на водителя, потом на улицу. Машина стояла возле многолюдного тротуара. За ее окнами начинался яркий, резкий и суровый мир; нет, там невозможно сосредоточиться и собраться с силами. Не хотелось изливать душу в такой обстановке.

— Сэр, — Брейди коснулся плеча водителя, — вы не могли бы оставить нас на минутку?

— Что???

— Всего на минутку — оставить одних? Вы не могли бы выйти из машины?

Шофер холодно рассмеялся.