— Знаю, хочешь выпить. Давай. Легче станет.

Она отчаянно жаждала выпить эту бутылку: взять в рот горлышко и высосать до дна. Но решила не доставлять удовольствия гаду. Краем глаза в сияющем свете по-прежнему видела дергавшиеся лапки.

— Ну, глоточек.

— Я хочу к детям.

— По-моему, сильней хочешь водки.

— Пошел в задницу!

Перед ней мелькнула тень, потом она получила крепкую пощечину и вскрикнула от боли.

— Не стану слушать никакого дерьма от маленькой сучки, понятно?

— Пошел в задницу!

Следующий удар оказался столь сильным, что свалил Келли вместе со стулом. Она рухнула на каменно-жесткий пол. Боль прострелила руку, плечо, все тело. Келли разразилась слезами.

— Чего вы от меня хотите? Что вам нужно?

— Чтоб ты меня немножко послушалась.

Толстяк поднес жука так близко к лицу, что слышался кислый навозный запах. Лапки защекотали кожу.

— Не-е-е-е-е-ет! — Келли извернулась, покатилась по полу вместе со стулом, с грохотом переворачиваясь, на что-то натыкаясь. Все кости ныли от боли. — Нет… нет… нет! — Она все быстрее дышала, хватая ртом воздух в истерике, чувствуя неожиданно накатившую злобу на Тома. Где он? Почему не ищет ее, не приходит на помощь? Потом замерла неподвижно, измученная, глядя на слепящий свет, в темноту. — Пожалуйста, — взмолилась она. — Я вас не знаю. Просто хочу к детям, к мужу. Пожалуйста, отпустите меня.

Видно, все это как-то связано с сообщением по электронной почте, которое видел Том и с которым наверняка отправился в полицию.

— Зачем вы меня здесь держите? — спросила Келли, как бы желая получить подтверждение.

Нет ответа.

— Вы на меня злитесь? — всхлипнула она.

Мужчина сказал неожиданно мягко:

— Только потому, что ты плохо ведешь себя, Келли. Я хочу, чтоб ты мне помогла.