– Где сейчас мой мальчик? Я хочу его увидеть.

– Нет, сэр, – вмешалась Бреннан, – я бы вам не советовала.

Гианелли прожег ее взглядом. Сейчас его лицо превратилось в маску боли и ярости.

– Я сам хочу его увидеть, понятно вам?

– Вы имеете на это право, – ответил Бусс.

Раймонд Гианелли поехал с ними – без телохранителей, без вооруженной охраны, без адвоката. Его сопровождали только Бусс и Бреннан.

Они приехали к моргу Кук-Кантри, в который отправили останки Винсента.

У входа в помещение морга, в холодном, выкрашенном зеленой краской коридоре, они подождали, пока появятся работники морга, которые должны были сопроводить их на опознание.

Вскоре они очутились по другую сторону стеклянных дверей в конце коридора, и два бледных, одетых в зеленые халаты санитара вкатили накрытую простыней тележку.

Бреннан хотела бы знать, как Гианелли объяснил себе странную выпуклость простыни на том месте, где должна была находиться голова трупа.

В то время как скелет лежал на каталке, голова была поставлена на обрубок шеи, и это заставляло простыню неестественно вздуваться.

Один из сотрудников морга сдвинул простыню, чтобы голова была видна посетителям.

Раймонд Гианелли вскинул руку ко рту, с его губ сорвалось страшное, неразборчивое бормотание. Он, конечно же, многое повидал на своем веку, и его жизнь была полна незаконных действий самого разного плана, но такое зрелище было слишком тяжелым даже для него.

Простыня сдвинулась дальше, и Бреннан увидела, как Гианелли перевел взгляд на скелет.

Затем его глаза закрылись, по щекам заструились слезы, и Раймонд Гианелли, – который безжалостно убивал и приказывал убивать Бог знает какое количество людей, – сделал такое движение, будто собирался рухнуть в обморок.

Бреннан и Бусс машинально подхватили его под руки и вывели из морга в близлежащий парк. Гианелли содрогнулся и присел на скамейку, беззвучно оплакивая сына.

– Мы скорбим о вашей утрате, – миролюбиво сказал Бусс.

Гианелли вскинул на агента внезапно ставшие бешеными глаза: