— Ну почему же? Я войду в историю. Я стану знаменитой, Фил Бреннан. В отличие от вас. А вы останетесь просто последней строчкой в списке моих жертв. — Она засмеялась. — Так что вы тоже прославитесь, по-своему. Разве это не замечательно, разве это не щекочет вам нервы?

Поднялся ветер. Если он усилится, любые слова станут бессмысленными. Они оба погибнут. А еще эта боль у него в груди…

— Фиона, не нужно. Остановитесь, прошу вас.

Все тот же смех в ответ.

Фил подумал, что долго он так не выдержит.

Сюзанна открыла глаза. Села. В глазах у нее двоилось, затылок пронизывала острая пульсирующая боль. Она не могла понять, чем это вызвано.

Она огляделась по сторонам. И увидела эту женщину, Фиону, — фамилию ее она так и не вспомнила, — которая стояла на балке крана. Куда перед этим ушел Фил. Сюзанна взглянула ей через плечо и увидела Фила.

По его взгляду она поняла, что долго он так не простоит.

Она должна была что-то сделать. Должна была остановить ее.

Она посмотрела вокруг, пытаясь найти что-то — хотя бы что-нибудь! — что можно было бы использовать в качестве оружия. И ничего не нашла.

Взгляд ее скользил по сторонам. Она оглянулась на здание. Посмотрела наверх, посмотрела наружу.

И у нее возникла одна идея…

— Вы религиозны, Фил? Вы производите впечатление человека верующего.

Он не ответил.

Фиона Уэлч медленно двинулась вперед.

— Потому что, если вы знаете какие-нибудь молитвы, я бы посоветовала начать читать их уже сейчас…

Он изо всех сил пытался не потерять равновесие и как-то контролировать дыхание.

— Вам лучше прямо сейчас начать верить в загробную жизнь. Не потому, что она существует на самом деле, — ее нет, говорю вам ответственно, как психолог, — просто это может сделать ваши последние секунды не такими неприятными.