— Вы все еще намерены сами вести дело?

Я отмахнулся от этой идеи.

— Я не стану встревать сейчас, когда процесс уже начался. Мне просто любопытно, что за дело было бы у меня. Если вы возражаете, я не буду вставать между вами и свидетелем…

— О! Нет-нет, что вы?

— Как я понял, вы его уже основательно подготовили к допросу?

— Конечно, — сказал Фрэнк. — На нем держится все дело.

Но он по-прежнему выглядел смущенным, когда грабитель, волоча ноги, вошел в комнату. Фрэнк посмотрел на него, отнюдь не как на своего успевающего ученика. Свидетеля трудно было назвать располагающим к себе молодым человеком. Если они считали, что этот парень может выйти на свидетельское место, им следовало бы одеть его получше. Грабитель был в каких-то рябых штанах и клетчатой рубашке. Это был очень худой молодой мексиканец с шапкой непокорных волос, глаза его скользили по предметам, не задерживаясь на них.

— Присаживайтесь, — сказал я голосом радушного хозяина.

Фрэнк подвинул ему кресло.

— Как вас зовут?

— Джесси.

— Джесси? Прекрасно. Если ваша фамилия когда-нибудь станет известна, я тоже смогу ее узнать. Мне сказали, что ты самый важный свидетель, Джесси. Ты когда-нибудь раньше свидетельствовал в суде?

Он кивнул, глядя на свои колени.

— Один раз, — пробормотал он.

— Неужели? Значит, ты уже не в первый раз выступаешь с показаниями против кого-то?

— Нет. Я свидетельствовал для себя.

— Для себя? Ты имеешь в виду, что тебя уже за что-нибудь судили?

Фрэнк Мендиола подался вперед.

— Мы, естественно, сами поднимем этот вопрос сразу прямо в начале заседания. У него две судимости в прошлом.

— Две? Сколько же тебе лет, Джесси?