— Мы побеседуем на эту тему в другой раз, когда ты увидишь, что можешь доверять мне. Я понимаю, что vicaria могла подорвать твою веру в гуманность нашего режима в Святой Каталине. Пожалуйста, поверь мне — сестра Лорета не олицетворяет собой всех нас. Ее следует скорее жалеть, чем бояться. Ее вера с самого начала приобрела истерический надрыв. Обычно ее излишества нас лишь забавляют. Это помогает нам терпеть ее.

Настоятельница вздохнула:

— Возможно, нам следовало быть не такими терпимыми и снисходительными в отношении нее… Но давай больше не будем говорить об этом. Твои новые сестры с нетерпением ждут встречи с тобой. — Priora взмахом руки указала на монахиню, охранявшую вход в мою келью.

Лица моего коснулся порыв теплого ветерка, как будто развернулись летние паруса. Меня окружили улыбающиеся девушки. Они опускались на колени рядом с моей кроватью, заглядывали друг другу через плечо, наклонялись, стараясь оказаться поближе ко мне.

— Какая красивая и хрупкая! — выдохнула одна из них. — Она похожа на стекло!

— Она говорит по-испански?

— Да! Да, ты знаешь, что говорит! Нам сказали…

— Венецианская Калека! — захихикала другая, но ее сурово оборвала priora.

— Ее душа прекрасна в глазах Господа, — невозмутимо напомнила она им, — значит, и в наших тоже.

Дюжина нежных рук приподняла мои простыни, чтобы открыть нижнюю рубашку, а потом пробежалась пальчиками кружевам и атласной ленте на вороте. Монахини с восхищенными восклицаниями рассматривали мое белье, уже разложенное по полкам, а потом набросились на мое дорожное платье, кучкой лежавшее на полу. Одна из них подхватила мои панталоны и, пританцовывая, принялась напевать арию Россини. Мне стало понятно: мои новые подруги прекрасно знали, что priora снисходительно отнесется к любым легкомысленным излишествам, если только их будет сопровождать соответствующий музыкальный аккомпанемент.

— Раздельные панталоны!

Похоже, девушки еще никогда не видели ничего подобного Другая подхватила с пола мою шелковую юбку и приложила ее к себе, и все восторженно затаили дыхание.

— Венецианская мода, — благоговейно прошептал кто-то.

Я угрюмо подумала: «Да, венецианская мода, только десятилетней давности. Мингуилло не спешил тратить деньги на то, чтобы моя одежда хотя бы не слишком отставала от времени».

Priora, вместо того чтобы упрекнуть монахинь, предоставила полную свободу их игривому любопытству. У меня появилось странное чувство, что она хотела позволить им поближе познакомиться со мной, чтобы они видели во мне не только калеку с изувеченной ногой. И действительно, они быстро позабыли о моих увечьях, и теперь засыпали меня вопросами о Карнавале в Венеции, о манерах благородных господ и о том, как выглядят гондольеры.