– Я работаю вместе с ним над одним расследованием.

– Каким?

– Исчезновение Аннабель Доманж.

– Это дело уже не наше.

– А кому его передали?

– Подполковнику Морену.

– Почему?

– Комиссар Тайандье скончался.

– Что?

– Комиссар Тайандье скончался, – повторил полицейский, и акцент его сделался еще заметнее.

– Как он умер?

– Авария. В Италии, где он допрашивал свидетеля.

– Он был один?

– Его сопровождал итальянский комиссар. Еще с ними была какая-то бельгийка. Инспектор вел машину с превышением скорости. Они не вписались в поворот и опрокинулись в кювет. Никто не выжил.

Новость потрясла Натана. Сильви ушла из его жизни так же, как и вошла в нее. Внезапно. Он не был к этому готов. «Хагакурэ»,[35] однако, учил его постоянной готовности к смерти. Он, который каждый свой день начинал с размышлений о своем последнем дыхании, который сражался с источником боли, с жаждой удовольствий, чувствами, существованием и будущим, привязавшись к Сильви, забыл про осмотрительность и страдания, которые являлись неизбежными спутниками подобной привязанности. Он изгнал воспоминания, которые обуревали его. Тело Сильви, ее разум, сердце, сознание исчезли. Но не ее след на земле, потому что Натан находился сейчас здесь. Он был хранителем ее дела, придавал смысл ее смерти. Может, именно здесь душа человека? В карме?

Продолжая это дело, он вдыхал в Сильви душу.

– Месье, вам плохо? – спросил Гранж.

Капитан полиции с недоумением смотрел на молчаливого, помрачневшего иностранца.

– Послушайте, у меня полно дел. Сходите к полковнику Морену.

– Тела опознали наверняка?