– Я никогда никого не осуждаю.

– Ах да, ведь вы достигли четырнадцатого уровня, – улыбаясь, ответил Райлер.

– Ваши ай-ка напоминают мне гейш, которых воспитывали для того, чтобы развлекать богатых бизнесменов. Они тоже владели различными искусствами, их просвещали и учили, чтобы обольщать и соблазнять.

– В начале пути террориста и тирана почти всегда лежит какое-нибудь любовное разочарование. У этих людей комплекс фрустрации. Подослать к ним гейшу – значит избавить их от комплекса и улучшить их природу.

– Разве мы имеем право бросить этих женщин на произвол судьбы?

– Я помогу вам их найти, даже если это будет стоит мне жизни.

– Это самое малое, что вы можете сделать. На кон судьба вашей дочери.

– Знаю.

– Почему в их именах всегда присутствует один и тот же слог?

– В честь Анны, моей супруги, – это лучший человек из всех, кого я знал. Всю свою жизнь она делала добрые дела, помогала людям, улучшала мир. Она умерла при рождении Галан. Я был так потрясен ее смертью, что принял решение вложить свое состояние в проект, который позволил бы мне продлить ей жизнь. Рождение двухсот восьмидесяти ай-ка стоило потери Анны Райлер.

Натан подумал о том, как сам он пережил смерть жены и гибель Сильви, подарив им Душу. Гордон Райлер тоже словно вдохнул душу в свою жену, начав операцию «Доллз бэнг».

– Вы могли бы опознать еще не арестованную ай-ка?

– Кто угодно может опознать ай-ка. Их красота, доброта, их ум вне всяких сравнений. Вы это чувствуете, едва лишь входите с ними в контакт.

Натан подумал об Эзиан Зави.

– Самое трудное – как раз войти в контакт, – сказал он. – Мы даже не знаем, о ком именно идет речь.

– Может, она была схвачена позднее.

У вас есть что-то вроде альбома с их фотографиями, именами, а также именами тех, с кем они работали?

– Я дам вам.

– Как вы рассчитываете найти девушку, находясь здесь?

– В одиночку у меня нет никаких шансов.