Детектив наклонился к суперинтенданту, перегнувшись через стоявшие на дубовой столешнице портреты внуков, кубки и сигарный ящик.

— Выходит, что ради того, чтобы этот старик мог сохранить лицо, мы должны позволить ускользнуть Чану? Мы не можем пойти на это, Дэвид. Потеря лица не самая важная проблема, так как Чан повинен в убийстве множества женщин и должен ответить за это перед законом. Взять хотя бы Хелен… Неужели за ее смерть никто не предстанет перед судом? Ни один человек? — Мэнн сделал шаг назад и с высоты своего роста посмотрел на Уайта в упор. — Так что не будем терять зря время, потому что мы и без того дали ему фору. Уверен, Чан отправится на Филиппины, поскольку там, в Негросе, существует разветвленная сеть триады, и он будет чувствовать себя в этом месте защищенным. Если мы не настигнем его до того, как он доберется до Манилы, мы уже никогда не сможем до него добраться.

— Ты что — не слушаешь меня, Мэнн? Лун привлечет самых дорогих адвокатов в мире, чтобы защитить свои интересы в этом деле. Мне уже звонил один такой. Грозился доказать, что все эти девушки приезжали в «Шестьдесят восемь» по своей доброй воле и что их смерть наступила в результате несчастного случая во время сексуальных игр, проходивших с их согласия. К этому он, ясное дело, присовокупит их жизнеописания, из которых явствует, что все они были проститутками и работали в качестве «хозяек» в различных развлекательных заведениях. Что же касается фильмов, то адвокаты дискредитируют их в суде. Тем более идентичность мужчин в них не установлена.

— Не установлена? Я могу вам сказать, кто они — по крайней мере некоторые из них. А чтобы идентифицировать их всех, нам нужно лишь найти и пролистать файлы из серии «кто есть кто» в мире богатых извращенцев. Не сомневаюсь, что при таком подходе мы установим их личности в самое ближайшее время.

— Положим. Но какой, по-твоему, суд присяжных согласится вынести им обвинительный приговор? Ведь признать обвинения, выдвинутые против высокопоставленных членов триады — это все равно что обречь на смерть всех своих родных и близких. Кто под этим подпишется? Ясное дело, никто. — Суперинтендант покачал головой, пошевелился, поудобнее устраиваясь в своем кресле, и вздохнул. — Впрочем, до суда это дело все равно не дойдет. Его остановит на стадии разбирательства какой-нибудь судья, который сам, возможно, снимался в одном из этих проклятых фильмов. Увы, нам придется проглотить это, Мэнн. У нас просто нет выбора.

— А как быть с Джорджиной? Или вы предлагаете ей тоже проглотить все это?