— Мы его подняли, чтобы он попытался убить Обри. Убитые зомби так забавны, когда пытаются убить своих убийц. Мы думали дать ему шанс, пока Обри спит. Он умеет двигаться, если его побеспокоить. — Она глянула на Эдуарда. — Но вы же это знаете.

— Ты хотела дать Обри убить его еще раз.

Она закивала головой:

— Ум-гу!

— Сука ты — сказала я ей.

Бурхард ударил меня прикладом в живот, и я упала на колени, ловя ртом воздух. Это не получалось.

Эдуард смотрел, не отрываясь, на Захарию, который держал пистолет точно напротив его груди. На таком расстоянии не надо ни умения, ни везения. Просто нажми на спуск и убей.

— Я могу тебя заставить делать все, что мне захочется, — сказала Николаос.

Меня окатило новой волной адреналина, и это было избыточно. Меня вывернуло в угол. Я получила сильный удар по нервам живота прикладом. Нервы были мне не в новинку; приклад — это был новый опыт.

— Ай-ай-ай, — сказала Николаос. — Так я тебя напугала?

Я, в конце концов, заставила себя встать.

— Да.

Зачем отрицать.

Она хлопнула в ладоши:

— Вот и хорошо.

Ее лицо будто переключилось на другую передачу — сразу. Девочки больше не было, и никакие платья с розовыми кружевами не могли ее вернуть. Лицо Николаос стало тоньше, стало нечеловеческим. Глаза — как бездонные озера.

— Слушай меня, Анита. Ощущай мою силу в твоих жилах.

Я стояла, опустив глаза в пол, и страх бежал по коже холодной волной. Я ждала, что меня что-то ухватит за душу. Что ее сила собьет меня с ног и потащит. Ничего.

Николаос нахмурилась. Маленькая девочка вернулась вновь.

— Я укусила тебя, аниматор. Ты должна была бы ползать, если я скажу. Что ты сделала?