— Это не входило в твои обязанности, Боб. Ты приехал в этот город только чтобы расследовать мои преступления.

— Я знаю. Я это знаю, но просто… просто так получилось.

— Ты знал, что она будет дома одна?

— Не точно.

— Для меня это звучит как да.

— Я так и думал.

— И поэтому ты проследил за ней, правильно? Потому что поговорить ты с ней мог только с глазу на глаз.

Он пытается пожать плечами, но ему удается лишь слегка пошевелиться.

— Наверное.

— Наверное. Ну, допустим, и что же произошло дальше?

— Я постоял немного на улице, думая, что делать дальше.

— Думая, убивать ее или нет?

— Ничего подобного.

— Тогда что?

— Не знаю. Я просто стоял, смотрел на дом, думал о том, как лучше всего убедить ее, что она должна сделать. Наконец, когда я подошел к двери и постучал, мне никто не ответил. Я собирался уйти, но почему-то не сделал этого.

— Потому что ты понял, что шанс слишком удачный.

— Потому что я волновался. А что, если она не открывала дверь, потому что ее муж был дома и избивал ее за то, что она не приготовила вовремя обед, или не почистила ему ботинки, или под любым другим ничтожным предлогом? В любом случае я дернул за ручку, и дверь оказалась заперта, но у меня была связка ключей, специально изготовленных для того, чтобы подходить к большинству замков в жилых домах, и я ими воспользовался.

Мне знакомы такие ключи. И еще я знаю, что домашнее насилие происходит не тогда, когда речь идет не о мужчине, слишком влюбленном в свою жену, а когда о том, который упивается возможностью контролировать ее.

— Я поискал ее на кухне и в гостиной.

— Ты звал ее по имени?