— Ублюдок поганый, не на такую напал, п…ц долбаный!

Она повалилась вперед, но смогла подняться на ноги и, пошатываясь, побрела в спальню. При этом резинка ее трусиков лопнула, они окончательно съехали и упали на пол. Добравшись до спальни, Мойра споткнулась, упала на колени и принялась ползать на четвереньках и шарить руками по полу, что-то ища. Наконец, издав победный вопль, она подняла над головой свою сумочку, но потом совсем потеряла равновесие и растянулась на полу. Вокруг нее рассыпались пачки пятидесяти- и стодолларовых банкнот. Мойра сгребла несколько пачек в кулак.

— Ни хрена ты не получишь, паршивец… ни доллара, ни цента…

Тереза и Роза, стоя над Мойрой, смотрели на нее как на ненормальную. Мойра ухватилась руками за спинку кровати, с трудом села и уставилась на них, в глазах у нее двоилось.

— А вы еще кто такие, черт вас подери? Как вы сюда попали?

Тереза схватила дочь за руку.

— Роза, мы немедленно уходим.

Но Роза высвободилась.

— Мама, мы не можем бросить ее в таком состоянии. Мойра, я — Роза, а это моя мама, Тереза, помнишь нас? Мойра?

Тереза с отвращением посмотрела на пьяную невестку.

— Да она так нализалась, что ничего не соображает.

Лицо Мойры выглядело ужасно: разбитая губа распухла, на щеке начинал проступать темный синяк. Она сфокусировала взгляд на Терезе.

— Послушай, там… — она неопределенно махнула рукой, — есть холодильник, можешь принести мне лед?

Тереза сложила руки на груди.

— На кого ты похожа, постыдилась бы!

Проигнорировав ее выпад, Мойра ткнула пальцем в сторону шелкового китайского халата.

— Передай, а? — Она громко рыгнула. — Я чувствую себя так, как будто меня переехал грузовик, но и ему тоже от меня досталось. Я сегодня выиграла, а этот гад хотел отнять мои денежки!

Тереза швырнула Мойре халат.

— Однако ты не долго горевала, — заметила она ледяным тоном. — Тело Фредерико еще не остыло в могиле…

— Остыл он или нет или вовсе перевернулся в гробу, один черт, он все равно мертв! Мне просто надо было потрахаться! И не вешайте мне лапшу на уши, что надо ждать! Хватит, я только и делала, что ждала, ждала… Эта сицилийская сука не подходит к телефону, не отвечает на мои телеграммы… Как я живу — никого не касается, это мое дело!