— Бабушка, можно вас кое о чем спросить? — Грациелла молча повернулась к Розе. — Я знаю, что мама любила папу, но ведь их брак был подстроен, правда?

Грациелла ничего не ответила. Она очень устала, чтобы думать о столь давних временах. Ее только удивило, что девушка неожиданно заинтересовалась этим вопросом.

— Бабушка, а мою свадьбу тоже организовал папа Лучано?

Грациелла взяла внучку за руку.

— Вот что я тебе скажу, девочка: Альфредо любил твою маму, я это знаю, потому что он сам мне сказал. И Эмилио тебя любил, он просил твоей руки. Он не нуждался в поощрениях, он тебя любил, Роза. А теперь, дорогая, иди спать. Спокойной ночи. Я очень устала.

Роза ушла, не поцеловав бабушку на прощание. Оставшись одна, Грациелла испытала щемящее чувство одиночества. Она не ожидала от своих невесток такого отчаяния и гнева. Грациелла действительно почувствовала себя виноватой в том, что не взяла на себя заботы об их наследстве или хотя бы не проследила, чтобы работа Марио Домино была выполнена должным образом, но в основе ее решения лежала искренняя вера в то, что женщины должны освободиться от всех связей с мафией. Сейчас она была рада, что не рассказала о своих планах на завтрашнее судебное заседание.

Тереза не пошла спать, а осталась в кабинете, просматривая сотни писем и контрактов. Часа через два Мойра, которой не удавалось уснуть, тихо спустилась вниз и заметила под дверью свет. Она приоткрыла дверь и заглянула в кабинет.

— Что ты делаешь? Тебе тоже не спится?

Тереза сидела за столом, утонув в бумагах. Весь кабинет был завален папками и разрозненными документами.

— Кошмар! На то, чтобы разобраться в этих бумагах, уйдут недели. Но зато я нашла завещание. Хочешь посмеяться?

Мойра закрыла дверь и взяла в руки завещание.

— Послушай, я точно знаю, что у Фредерико были наличные и акции, так почему я не могу получить его деньги?

— Дон Роберто назвал Фредерико, Альфредо и Константино своими душеприказчиками и главными бенефициариями, они же являются его наследниками, а если Грациелла переживет сыновей, то наследницей становится она. Поскольку все трое умерли, все наследство переходит к Грациелле.

— Ты хочешь сказать, что мой муж мне ничего не оставил?

— О нет, напротив, ты его бенефициарий, но не единственная наследница. Имелось в виду, что братья должны прежде всего позаботиться о семье.

— Выходит, Фредерико оставил деньги и тебе тоже?

Тереза поправила на носу очки.

— Ладно, Мойра, не играй со мной в эти игры, мы все взрослые люди. Если хочешь, чтобы от тебя была какая-то польза, лучше передавай мне вон те связки бумаг в хронологическом порядке. Видишь, там сверху написан год: восемьдесят восьмой, восемьдесят седьмой, восемьдесят шестой… Я пытаюсь понять, с чем мы в результате останемся.