Что, если он ей солгал?

Она швырнула на пол тюбик с губной помадой. Если Пирелли сказал ей не все, значит, он ее предал. София потянулась к валиуму, чтобы унять смятение, но пузырек оказался пуст, и она выбросила его в мусорную корзину.

— Никого не бойся, София. Тебе уже никто не сможет причинить боль, — прошептала она, — ты скажешь им ровно столько, сколько нужно, чтобы от них отделаться, а потом уедешь отсюда… навсегда.

Пирелли притопывал на месте, чтобы согреться. На улице было холодно. Все так же сыпал мокрый снег и тут же таял на тротуаре. Вдоль обочин скопилась слякоть.

Джиганте опаздывал. Пирелли в очередной раз взглянул на часы, потом с облегчением увидел подъезжавшее желтое такси.

Джиганте расплатился с водителем.

— Прости, что опоздал — отвозил покупки в гостиницу. Как дела? Все в порядке?

Пирелли кивнул.

— Барзини погиб, его задавила машина, — сообщил он, — сегодня утром были похороны. Знаешь, меня просто в дрожь бросает от этого расследования! Творится какое-то безумие!

Джиганте нахмурился.

— Кто такой Барзини?

— Тот тип, которого сицилийский уголовник назвал вероятным организатором убийства семьи Лучано. Я надеялся через него добраться до Луки Кароллы. Ясно, что парень действовал по чьему-то приказу. Теперь он вернулся в Нью-Йорк, и я думал, что он будет ошиваться возле банды Барзини. — Пирелли взглянул на часы. — Ладно, пойдем. Мы уже опаздываем.

Пирелли и Джиганте поднялись по лестнице. Когда они подошли к двери квартиры, Пирелли пригладил волосы.

Знакомясь с Софией, Джиганте покраснел до корней своих редеющих волос. Оказывается, Пирелли нисколько не преувеличивал ее красоту…

Пирелли сидел молча и слушал, как София отвечает на вопросы Джиганте. Она говорила тихо — таким знакомым чудесным голосом с хрипотцой — и почти не смотрела в его сторону.

— И вы никого не видели в рабочем кабинете Фабио?

— Нет. Кажется, был обеденный перерыв. В других кабинетах тоже никого не было — а может, и были, но за то время, пока я там находилась, я никого не заметила.

Джиганте побарабанил пальцами по своему блокноту и поудобнее сел в кресле.