Фарман отвернулся.

— Сэр, оставайтесь в машине.

— Что здесь происходит?

Питер Крейн. Облегчение обдало Энн, словно вода.

— Вы мешаете задержанию, — сказал Фарман. — Эта женщина пьяна.

— Нет, она не пьяна. Мыс моим сыном только что обедали с ней. Я могу поручиться за нее. Она пила содовую. — Он заглянул Фарману через плечо. — С вами все в порядке, мисс Наварре?

— Нет, — проговорила Энн. — Не все.

— У меня телефон в машине. Я вызову полицию.

Если Фарман и был зол прежде, то теперь ярость волной накрыла его с головой. Энн чувствовала, что она витает даже в воздухе вокруг него. Она подумала, что Фарман лопнет от гнева, но он быстро пошел к своему джипу, сел в него и уехал.

— Боже мой, — сказала Энн, прислоняясь спиной к машине в поисках опоры, потому что ее колени ослабели.

— Какого черта тут происходит? — спросил Крейн. — Он что, с ума сошел?

— Думаю, есть такая вероятность, — пробормотала Энн, затаив дыхание. Ее сердце бешено колотилось.

— Я могу вам помочь?

— Вы только что это сделали.

«По-моему, вы только что спасли мне жизнь».

Они проводили мисс Наварре до дома, и это Томми показалось очень интересным и очень важным. Он не совсем понял, что произошло. В машине было почти не слышно разговоров. А отец не стал ему ничего объяснять, но Томми мог сказать, что он расстроился, а значит, мистер Фарман сделал что-то не то. Но мисс Наварре была очень благодарна — она поблагодарила их уже раз десять.

— Ребята, вы просто мои герои, — повторила она в который раз прежде, чем войти в дом.

Томми был на седьмом небе.

Он болтал всю дорогу домой, говоря, что они с отцом настоящая команда. Какой сегодня замечательный вечер — у него было почти свидание, а потом он выступил как герой. Надо подождать и рассказать Вэнди. Теперь не только ей есть что рассказать. Он был героем.