Если работа была всем, то вся их жизнь была связана только с работой. Если что-то угрожало работе, значит, угрожало и самому человеку, и люди вроде Фрэнка Фармана в конце концов оказывались в сторожевых башнях со снайперской винтовкой в руках или же приставив пистолет к чьему-нибудь виску.

За несколько дней кирпичик за кирпичиком сложенный мир Фрэнка Фармана начал разваливаться, и ответственность за это разрушение — по мысли Фармана — лежала на его друге Кэле Диксоне.

Они, должно быть, приехали один за другим, вошли в боковую дверь из коридора — сначала Диксон, потом Фарман. Диксон, вернувшийся из больницы после многочасовой нелегкой встречи с Джейн Томас и матерью Карли Викерс, не обратил на него никакого внимания. Он устал и был поглощен своими мыслями. Входя в здание, он даже не обернулся, но Фарман уже был в нескольких шагах от него.

Когда Диксон открыл дверь в конференц-зал, Фрэнк напал на него, сжав рукой горло и приставив дуло к виску, втолкнул его внутрь и оказался в безвыходном положении.

Так они и стояли. Винс разговаривал с Энн, когда это случилось. Не спуская глаз с Фармана, он закончил разговор, положил трубку и набрал «девять-один-один», на тот случай, если никто в коридоре не видел, что случилось.

Ответил оператор:

— Девять-один-один. Что у вас случилось?

— Фрэнк, — громко сказал Винс. — Это конференц-зал. Нельзя же приходить в офис шерифа и приносить сюда оружие. Почему бы тебе не положить пистолет? Мы все обсудим.

Фарман смотрел сквозь него.

— Все к стене! — приказал он, указывая на стену с единственной дверью. Через стекло он хотел видеть коридор.

Винс остался стоять на своем месте — напротив двери. Гамильтон и Хикс последовали его примеру и тоже остались, где стояли, распределяя внимание Фармана по всей комнате, совсем не как он хотел.

— К стене, или я вышибу его чертовы мозги!

— Да, похоже на план, Фрэнк, — сказал Винс. — Хочешь вырубить шерифа?

Он намеренно не стал называть имени Кэла Диксона. Не стал говорить слово «друг». Несмотря на то, что Фарман с Диксоном были друзьями долгие годы. По мнению Фармана, шериф предал его. Никакие призывы к разуму не могли обуздать это безумие.

— У всех у нас есть оружие, Фрэнк, — сказал Винс. — Ты же не можешь перестрелять всех нас одновременно. Ты пришьешь шерифа — и всё, мы тут же сцапаем тебя. Ты за этим сюда явился? Застрелиться? Как трус?

— Я не трус! — рявкнул Фарман.

— Убьешь шерифа — станешь хуже, чем трус. Ты трус и убийца. А ведь сколько лет ты носишь форму, Фрэнк. Создавал репутацию все эти годы. Хочешь пустить все коту под хвост из-за своих нервов?