Белые тени вновь сплотились в единое целое, превратившееся в сгусток праведного гнева. И вдруг все одновременно закричали. Да, на этот раз Бастиан услышал этот крик, в котором слились сотни голосов: он прозвучал не только в его ушах, но потряс все его существо. Яростный вопль звучал и звучал, не умолкая. И вдруг, в тот момент, когда бокал застыл возле квадратика с надписью НЕТ, четыре буквы взлетели в воздух, а затем опустились прямо в центр пентакля, образуя слово
ПАПА
В глазах Бастиана потемнело. Бокал разлетелся на мелкие осколки. Белые тени застыли, как будто никогда не двигались с места, их гневный вопль перешел в тихую протяжную жалобу, потом послышался отчаянный вздох. Затем наступила тишина.
Бастиан смотрел на бумажные квадратики, смешавшиеся с осколками стекла, которые в отблесках свечи казались красными — красными, как его эмоции, его отчаяние от этой невыносимой истины. В последнюю минуту перед тем, как потерять сознание, он услышал голос существа, склонившегося над ним, точно фея из сказки — над колыбелью новорожденного. Лицо этого существа было расплывчатым белым пятном — без кожи, носа и губ, и оно повторяло раз за разом давно знакомые слова:
— Однажды случится ужасное…
Глава 57
Глава 57
Одри закрыла глаза, пытаясь упокоиться. Но тщетно: больше ни одна идея не приходила ей на ум после визита в «Гектикон». После того как она увидела Жоса, входящего в здание фирмы, и после того как безуспешно попыталась найти этому приемлемое объяснение — может быть, он оказывал фирме юридические услуги или что-то в этом роде?.. — ужасная логика происходящего стала понемногу проясняться: Клеанс Рошфор прекрасно знала ситуацию Одри; Клеанс Рошфор почти открытым текстом угрожала ей; Жос был знаком с Клеанс Рошфор; Жос не любил своего сына; Жос был готов на все, чтобы навредить своей бывшей жене; Жос, или Антуан, или они оба, или кто-то еще, кто был с ними связан, наблюдал(и) за окнами ее квартиры накануне вечером, а возможно, и следил(и) за ней все последние дни… Как все эти гипотезы объединились в аксиому? Одри этого не знала, но сейчас это было неважно: так или иначе, все разрозненные события имели какой-то общий подтекст. Не в силах придумать другой выход, она после беспорядочного кружения по городу и фальшиво-бодрого сообщения, оставленного на автоответчике Ле Гаррека, все же подъехала к школе Давида. У нее не было выбора: несмотря на риск судебного преследования, она все же должна забрать сына к себе, чтобы защитить его в случае необходимости. И тем временем обдумать, что делать дальше.