— Понимаю… А у кого вы купили поместье?

Клеанс продолжала неотрывно смотреть на комиссара — и теперь в ее ярко-голубых глазах блестел вызов.

— Разве имя бывшего владельца не указано в кадастре?

Атмосфера настолько накалилась, что Бертеги ощутил, как светская беседа понемногу превращается в поединок.

— Я могу уточнить, но если вы ответите, то сэкономите мне время. Собственно, я задаю вам вопросы именно с этой целью. Лично вы не имеете никакого касательства к делу, которое я веду. Мой визит к вам — неофициальный.

Клеанс пожала плечами.

— Ну, если я могу помочь полиции… Поместье принадлежало семье Мерслен.

— Они из Лавилля?

— Нет, они из Арраса. Родственники семьи Талько. Но они уже много лет живут в США.

Аррас… Стало быть, история, рассказанная Либерманом, подтверждается по всем пунктам…

— Понимаю. Почему же вы до сих пор не начали осуществлять свои проекты?

— Это не так-то просто. Нужны огромные инвестиции. Мы хотим, чтобы новое здание было витриной нашей фирмы. Очень дорогой витриной. Быстро это сделать не получится. Но когда исчезнут эти руины, будет гораздо красивее, вам не кажется?

Бертеги не ответил на этот вопрос, задумавшись. Объяснения Клеанс Рошфор были произнесены уверенным тоном и выглядели правдоподобно.

— Я так и не поняла конечной цели ваших расспросов, — продолжала она. — Чем именно эта сделка могла заинтересовать полицию?

Бертеги решил осторожно отмерить небольшую дозу правды:

— Мы полагаем, что кто-то в данный момент испытывает тоску по прошлому. И дом, о котором идет речь, его в высшей степени интересует.

— Понимаю.

Улыбка Клеанс вновь стала светски-доброжелательной.

— Полагаю, у него остается не слишком много времени. Через две или три недели, когда с рекламной кампанией в США все утрясется, мы вплотную займемся оформлением разрешения на строительство…

И она поднялась с места, давая понять, что разговор окончен, — с той же непринужденностью, как незадолго до того ее муж в директорском кабинете «Сент-Экзюпери». Бертеги невольно восхитился такой манерой, а заодно отлично сшитым костюмом Клеанс, безупречно на ней сидящим. Комиссар в свою очередь поднялся, но Клеанс продолжала возвышаться над ним на добрый десяток сантиметров. В тот момент, когда она протянула ему руку на прощание, он спросил с наигранным равнодушием, которое астролог Сюзи Блэр определила как «синдром Коломбо»: