Хейген послушался. Грузовик с хлебом тоже повернул, и Том увидел машину сзади: желтый автомобиль с откидным верхом, за рулем девушка в бикини, рядом полуголый юноша. Явно не ФБР.

— Вижу, твой мозг усиленно работает. Ты ведь Том Хейген! Так… Можно сказать, что тебе надо отлить, и, если я не велю мочиться в штаны, ты удерешь по пути в туалет или обратно. Или, может, мы будем проезжать полицейский участок, и ты там я припаркуешься. Авось сработает. Хочешь, я буду следить, чтобы мы случайно не прокатили мимо?

Нет. Он поступит проще. Остановится в хорошо освещенном, многолюдном месте. Вот и все.

— Наверное, потому мы и не смогли тебя найти. Ты прекрасно читаешь мысли.

— Нет, — возразил Джерачи. — Вы не нашли меня, потому что вас водил за нос один засранец из ЦРУ. Он пытался защитить вас. Убей меня, и ФБР засадит вас, ребята, за решетку. Ему приказали сообщать вам о моем местонахождении, и он следовал распоряжениям. А по своей личной инициативе предупреждал меня перед тем, как сдать. Не ради меня, а ради вашего блага. Вот какая польза от федеральных налогов, Том. Эти люди думают, что вы хорошие парни.

С Ником наверняка можно договориться, предложив выгодную сделку. Только Том не знал какую.

— Останавливайся, если хочешь, — хмыкнул Джерачи. — Идеальное место. Ярко освещено, куча народу. Верный билет на тот свет, а?

Хейген гнал прочь беспокойство.

Джерачи начал постукивать стволом по голове, не сильней, чем обычно хлопают по плечу, чтобы привлечь внимание.

— Думаешь, все рассчитал? — спросил Ник.

Хейген посмотрел ему в глаза в зеркальном отражении. И «да», и «нет» казались неправильным ответом. Лицо Ника было расслабленным и непроницаемым, с противоестественным выражением в бледном свете уличных фонарей — результат болезни Паркинсона.

— Почему у тебя не трясутся руки? — спросил Том. — Разве это не основной симптом?

— Приятно, что ты беспокоишься о моем здоровье, — сказал Ник. — Дрожь то накатывает, то отступает. На мой взгляд, полезен активный образ жизни. Я хожу в спортзал, а в остальное время представляю, как бью грушу или какого-нибудь сукиного сына вроде тебя. И дрожь улетучивается. Как по мановению волшебной палочки. Эй, где же мои манеры? А как твое здоровье? Кстати, поверни здесь налево. У светофора.

Улица стала ярче, со множеством магазинов и офисов, закрытых. Было десять часов. Чертова Флорида!

— Твои манеры? — повторил Том.

— Я слышал о сердечном приступе. Как справляешься?

— С чем?

— Ты важный человек, — ухмыльнулся Джерачи. — Такие люди у всех на виду.

Хейген повернул налево, освещение стало красным. По привычке он остановился. Какая разница. Даже если рвануть вперед, вокруг нет полицейских.