Коити Кидо откинулся на спинку стула и, скрестив руки, наблюдал, какое впечатление произведет на собеседницу его рассказ. Дзюнко почувствовала внезапный озноб. Такие подробности, а ей-то и в голову не пришло тогда обратить на них внимание…

— Но ни тебя, ни Кадзуки Таду так и не нашли, — продолжал молодой человек. — Полиция не допрашивала Таду, даже не осматривала его машину на предмет следов возгорания. Знаешь почему?

Дзюнко прикрыла глаза рукой.

— Потому что сработали наши люди в полиции. У них хватило власти, чтобы прикрыть это мелкое происшествие.

— Ваши люди? И много их там?

— Полиция — крупное учреждение.

— Значит, я у вас в долгу? — Дзюнко подняла на него глаза.

— Но мы вовсе не требуем, чтобы ты сотрудничала с нами только по этой причине. — Коити улыбнулся, обнажив превосходные зубы. — Просто благодаря той маленькой ошибке Стражи и узнали о твоем существовании. Мы начали тебя искать. Но ты умеешь заметать следы. После акции в Аракава-парке мы уже думали, что обнаружили тебя. Но ты снова скрылась, и руководство Стражей было просто вне себя. Наконец, когда в Таяме произошли известные события, мы решили, что это наш последний шанс.

Дзюнко ответила просто, не раздумывая:

— Меня не обременяет багаж, я живу сама по себе. Могу отправиться куда угодно. В отличие от тебя, у меня нет богатой, солидной семьи.

— Я тоже живу один.

— Но отец оплачивает твои счета, разве нет? Ты богатый наследник. Твое имя включает значение «один», значит, ты старший сын.

Впервые от него повеяло холодом. «Разозлился», — подумала Дзюнко.

— Я не являюсь наследником, — спокойно ответил он. — Ты права, я действительно старший сын, но компанию наследует мой младший брат. Он, видишь ли, не обладает такой силой, как у меня.

Девушка молча слушала.

— Мне, по-моему, было лет тринадцать, когда дед обнаружил это во мне. До тех пор я и сам толком не подозревал, что это такое, а потому скрывал. Но дед был вне себя от радости. Он сказал: «Ты станешь боевиком Стражей!» Так определилось мое будущее. Поэтому, когда я бросил школу, никто не возникал, все просто снисходительно улыбались и не приставали, чтобы я устраивался на работу. Я числюсь на содержании у деда только ради соблюдения приличий.

Дзюнко хотела было что-то сказать, но он оборвал ее:

— Так что да, я из богатой семьи, и тебе, может, это не по нраву, но не думаю, что было бы правильно с твоей стороны отвергать все, что я рассказал, только по этой причине. Я не думал, что ты окажешься предвзятой, но, может быть, ты такая же, как все прочие девицы?

— Я не такая, как все прочие! — огрызнулась девушка. Коити в упор взглянул на нее. Дзюнко наконец расслабилась и улыбнулась ему в ответ: