Первыми в кабинет вошли два эсэсовца. На их эполетах блестели зазубрины сдвоенной руны «зиг», которые выглядели, как молнии. Солдаты заняли позиции у двери, уступая место Гиммлеру. Тот, держа в руке бокал с вином, остановился на верхней ступени лестницы. Он внимательно осмотрел зеркальные стены и книжные шкафы, стол с бюстом Данте и фотографии из французского Национального архива. Он даже понюхал воздух, словно хотел уловить какую-то потенциальную угрозу или скрытую магическую силу. Затем рейхсфюрер вошел в комнату. Он даже не взглянул на Сант-Анджело.

— Вы что-нибудь узнали? — спросил он у профессора.

— На самом деле мы только начали, — ответил Майнц. — Я показывал маркизу некоторые материалы, которые мы недавно получили.

Гиммлер фыркнул при упоминании титула. Он взял рисунок из руки профессора, приподнял его двумя пальцами и повернулся к Сант-Анджело.

— Когда-нибудь видели это?

— Медуза часто изображалась на предметах античности. Она была одним из общепринятых образов.

— Эта горгона является копией того амулета, который некромант Челлини сделал для герцогини Медичи.

Гиммлер грубо передвинул бюст Данте и сел на край стола. От резкого толчка венок, упав на пол, закатился под кресло. К облегчению маркиза, никто не обратил на это внимания.

— И в какой чертовой глуши вы нашли этот рисунок? — спросил Гиммлер.

— В библиотеке «Лоренциана». Среди документов Медичи.

— То есть во Флоренции? Не понимаю почему, но фюрер чтит этот город. Ему нравится их старый мост.

Воротник гестаповского кителя выглядел слишком большим для его костлявой шеи. Сант-Анджело заметил, что приколотая к отвороту медаль еще больше подчеркивала это несоответствие. Серый китель был увешан орденскими лентами и знаками отличия.

— Трудно поверить, что такой ценный предмет, сделанный Челлини, просто взял и исчез, — сказал Гиммлер. — Предмет, которым жаждали обладать граф Калиостро и Наполеон!

Маленькие, тусклые и подлые глаза рейхсминистра сверкнули за стеклами очков. Внезапно в голове Сант-Анджело мелькнула мысль: «Я могу убить его». А затем пришла еще более интересная идея: «Я могу немного подождать и убить их главаря. Ударить змею в голову». Он жалел, что его гарпа осталась в спальной комнате. Он мог бы, как Персей, отсечь ею голову чудовища. Хотя имелись и другие способы. Века назад ему удалось победить Калиостро и превратить великого мага в малодушного труса. Пусть его художественный дар поблек, но оккультные силы возросли и стали более утонченными. Они созрели, словно старое вино. Конечно, это означало риск, но маркиз знал, что другой такой возможности не будет.