— Ребят я спрятал в церкви, — продолжил Клейтон. — Подходи тихо, без огней, забери их и увези на материк.

— А ты с ними? Я и тебя оттуда заберу.

— Насчет меня не волнуйся, э? Мне здесь надо приглядеть кое за кем. Увози Сару и Тима с острова, и чтоб больше я об этом не слышал ни слова, ты понял?

Гэри кивнул.

— Копам звонить?

Клейтон почесал бороду.

— Пока не надо. Позвонишь, когда вернешься с ребятами. Если сюда сунутся местные копы, да даже если чертовы вояки сюда сунутся, Магнус может сотворить что угодно.

Гэри сделал глубокий вздох и медленно выдохнул.

— Ладно, сделаем так. Сегодня ночью не могу — это элементарное самоубийство. Штормы просто раздирают озеро. Народ говорит, погода там как в песне «Гибель „Эдмунда Фицджеральда“».[43] По прогнозу, завтра к утру немного стихнет, не совсем, правда, но я рискну. Буду у вас сразу, как стемнеет. Сможете дождаться?

Гэри был опытный моряк, знал погоду. К тому же существовал предел риску, которого Клейтон ожидал от сына.

Хорошо, так и сделаем. Будь осторожен. Магнус велел держать включенной «глушилку» постоянно, радиосвязь бесполезна: ты не докричишься, а я не смогу предупредить, если кто-то будет тебя «встречать». В общем, дело опасное.

— Неужели опасное? Ты правда так считаешь?

— Я считаю, что ты наглец.

— Это у тебя лицо наглое.

Сынок шутил — ради спокойствия Клейтона. Гэри вел себя как отец, пытающийся погасить страх своего ребенка.

— Ладно, Гэри, все нормально. Бывали у меня переделки и покруче. Когда доберешься до церкви, мигни два раза фонариком. Люблю тебя, сын.

— Я тоже тебя люблю, папка.

Клейтон отключил канал связи и вышел из системы. Через несколько секунд он уже орудовал шваброй и успел вымыть пол наполовину, когда на пороге появился Гюнтер с дымящейся чашкой кофе в руке.