— О твоем чувстве вины. — Он закатил глаза, но я продолжала гладить его по голове. — Тебе кажется, что это несправедливо, что твои друзья умерли, а ты живешь.

— Именно так.

— Нет, не так. Их смерть была результатом преступлений, а то, что ты выжил, — это подарок судьбы.

Он разжал рот и заговорил:

— Послушай меня внимательно. Тебя жестоко избили, и жизнь твоя изменилась. Но ты чувствуешь себя настолько виноватой за то, что продолжаешь дышать, что считаешь эгоистичным признаться в этом.

— Что ты имеешь в виду, когда говоришь «признаться в этом»? Я сталкиваюсь с этим по-разному, сталкиваюсь каждый день. Но это не разрушило мою жизнь.

— Я знаю, малышка. Ты здорово пострадала. И грусть по поводу того, что́ ты потеряла, весьма значительна. Но чувствуешь ты себя так плохо из-за того, что вообще чувствуешь себя плохо, что становишься от этого еще более подавленной. Это настоящий заколдованный круг.

«Ух ты!»

— Извини, — сказала я.

— Ничего. Все в порядке. Я просто поражен. Ты никогда со мной об этом не говорила.

— Это вполне серьезно.

— Но я доволен. Ты даже не бросилась в окно вперед головой. Я долго ждал, когда ты перестанешь бояться и заговоришь об этом.

Я поняла, что он был прав. Мне не хотелось с криком бежать из комнаты. Он поцеловал меня в бедро. Его рука скользнула по моему животу.

— По-моему, тебе пора идти на работу.

— Да, пора.

Я закатилась на него.

— Когда?

— Прямо сейчас.

Его пальцы шевелили мои волосы. Он притянул меня к себе и поцеловал.

Это было здорово.