— Нет. А почему вы спрашиваете?

Ласси выпятил нижнюю губу и поднял брови. Это было похоже на то, будто каждая из его бровей весила по меньшей мере тонну, и теперь он требовал награду за проделанную работу.

— Не важно. Просто в эти дни… может произойти все что угодно.

— Но не с нами, — возразил я. — Это долго объяснять, но с нами ничего такого просто не может произойти.

— Конечно нет, — согласился Ласси, но в его голосе не было убежденности. Он даже не взял на себя за труд посмотреть мне в глаза. — Разумеется, нет.

— Над какой историей она работала?

Ласси ответил не сразу, сперва взвесил свою ручку в руке. Наверное, он так же пытался что-то взвесить и у себя в уме.

— Над чем она работала? — снова спросил я, убедившись, что он не торопится отвечать.

— Наверное, с моей стороны глупо делиться с вами этой информацией, но и сам предмет ее статьи является довольно глупым, — ответил Ласси, упершись локтями в стол, и искоса посмотрел на меня, будто хотел проследить за моей реакцией.

— Понимаю, — согласился я и замер в ожидании.

— Речь идет о Целителе.

Меня передернуло. Йоханна уже рассказывала мне о Целителе.

Она получила первое письмо от него сразу же после убийства семьи в Тапиоле. Некто, назвавшийся Целителем, взял на себя ответственность за то убийство, заявив, что сделал это от имени простых людей, чтобы отомстить за них. Он считал себя последним голосом правды в этом мире, что движется к гибели, целителем, призванным вылечить больную планету. Именно поэтому он и убил главу производственной компании и его семью. Именно поэтому будет продолжать убивать тех, кто, как ему покажется, причастен к ускорению процесса изменения климата. Йоханна предупредила полицию. По их словам, они расследовали все, что смогли. К настоящему времени убито девять руководителей компаний и политиков вместе со своими семьями.

Я тяжело вздохнул. Ласси пожал плечами и показал взглядом, что доволен моей реакцией.

— Я говорил ей, что это ни к чему не приведет, — сказал он, и я не мог не заметить легкого намека на тон победителя в его голосе. — Я говорил, что она не сможет узнать больше, чем уже знает полиция. А наша быстро сокращающаяся читательская аудитория не желает об этом читать. Это ведет к депрессии. Они уже знают, что все катится в ад, в мусорную корзину.

Я посмотрел в темноту в сторону бухты Тёлё. Я знал, что там есть дома, но мне их не было видно.

— Йоханна уже написала свою статью? — спросил я после долгой паузы, во время которой мы прислушивались к себе и к звукам внутри здания.

Ласси снова откинулся в кресле, положил голову на подголовник и посмотрел на меня из-под опущенных век, будто я не сидел напротив узкого стола, а находился где-то очень далеко за горизонтом.