– Мне это нужно.
– Кори?
Снова пауза, на этот раз более длительная. Она слышала его хриплое, прерывистое дыхание возле своего уха.
– Что? – наконец отозвался он.
– Кори. Пожалуйста, не делай этого. – Она вложила в свои слова даже больше страха, чем действительно чувствовала.
– Никаких разговоров. – Он взобрался на нее и снова принялся насиловать.
Велвет стиснула зубы, стараясь вызвать в памяти приятные воспоминания из прошлого: освежающий вкус лимонада жарким летним днем, мягкий хвойный запах отцовского одеколона от его куртки из верблюжьей шерсти, аромат корицы и масло, плавящееся на горячем тосте. Вот она, опершись о спинку деревянной скамьи, сидит в тихом полумраке церкви, где по субботам после обеда отец читал свою проповедь. Если проповедь казалась ей грустной, Велвет делала вид, что похрапывает, и отец никогда не сердился на нее за это. Пит, осыпающий ее розами на день рождения…
Но все хорошее для нее прошло, и теперь она вскрикивала от боли и плакала, чувствуя, как ноет все тело. Она только повторяла про себя: «Скоро все это закончится, все закончится, все закончится…»
Насильник еще лежал на ней, обдавая ее запахом пота и гамбургеров. Его кожа была омерзительно липкой. Закопавшись лицом в ее волосах, он вдыхал их аромат, словно они были любовниками. Как она мечтала сейчас о своем пистолете! Она
– Зачем ты убил Пита? – спросила она, кусая губы.
– А кто сказал, что это был я? – голос его был приглушен ее волосами.
– Ты убил его, чтобы выйти на меня?
Ответа не последовало. Из нее потекла его сперма, и ее затошнило.
– Скажи мне, – попросила она. – Пожалуйста.
– Я не убивал его. Хотел, но не убил.
– Лжешь. – Она не могла скрыть своего презрения.
Он поднялся, сев на нее верхом, и сильно ударил ладонью по лицу. Раз, два, три… В ушах женщины звенело, из носа потекла кровь. Наконец он остановился, и она грудью почувствовала, что к нему вернулась эрекция.
– А я думала, что я твоя крошка, – заискивающе произнесла Велвет, предпринимая новую попытку.
Он издал какой-то утробный звук и задрожал от возбуждения.