— О чем вы спорили с Джиллиан тем вечером?

Питер покачал головой и снова принялся мерить шагами сократившееся пространство. Три шага, поворот, три шага, поворот.

— Ей позвонил отчим, — напомнил Куинн. — Вы разозлились.

— Сколько можно говорить об одном и том же, — раздраженно бросил Нобл, встревая в разговор, и даже шагнул вперед, чтобы грудью загородить клиента. Куинн тотчас развернулся к нему плечом, не давая это сделать.

— Питер, скажите, а почему вы с таким упорством твердите, что Джиллиан мертва? Ведь даже мы еще этого точно не знаем. Лично я склоняюсь к тому, что она жива. Так почему вы то и дело повторяете, что ее нет в живых? Из-за чего вы поскандалили с ней тем вечером?

— Ну зачем вы терзаете меня? — проскулил миллиардер плаксивым голосом. Его верхняя губа, обычно плотно поджатая, предательски подрагивала.

— Потому что нам нужна правда. Я же уверен, что вы многое утаиваете. И если вам, как вы утверждаете, нужна правда и только правда, в таком случае вы должны быть откровенны со мной. Надеюсь, это понятно? Нам нужны не отдельные фрагменты, а целостная картина.

Джон, затаив дыхание, ждал, что скажет Бондюран. Похоже, тот был готов расколоться. Куинн ощущал это едва ли не кожей. «Ну, давай», — мысленно подстегнул он.

Миллиардер молча посмотрел в окно на снег, как будто не знал, с чего начать.

— Мне хотелось одного: чтобы мы были с ней отцом и дочерью…

— Питер, довольно, — Нобл шагнул к нему и потянул за рукав. — Все, мы уходим. Мне казалось, что мы понимаем друг друга, — бросил он Джону, смерив его злющим взглядом.

— О, я прекрасно вас понимаю, мистер Нобл, — спокойно парировал Куинн. — Но это отнюдь не значит, что готов играть на вашей стороне. Лично меня интересуют лишь две вещи: правда и справедливость. Но почему-то кажется, что вам не нужно ни то, ни другое.

Нобл ничего не ответил. Взяв Бондюрана под локоть, он вывел его из кабинета, как санитар пациента, которому сделали седативный укол.

Куинн посмотрел на мэра. Та наконец вернулась на свое место. Вид у нее был слегка ошарашенный, слегка задумчивый, как будто она пыталась рассортировать старые воспоминания в надежде на то, что отыщет за Питером Бондюраном нечто такое, о чем раньше даже не подозревала. Шеф Грир сидел, скорчив страдальческую гримасу, как будто у него был недельной давности запор.

— Вот чем кончаются попытки раскопать правду, — произнес Куинн. — Никогда не знаешь, что найдешь и нужна ли вам эта находка.

К пяти часам имя Гила Ванлиса было известно каждому новостному агентству Миннеаполиса. Причем те же самые агентства, которые хотели поместить это имя на страницы газет и телеэкраны вкупе со скандальными фото, были готовы тыкать в полицию пальцем за утечку информации.