— Честно говоря, я забыла, как тут, на севере, холодно по ночам, — солгала я.

— И куда же ты ходила?

— Не в церковь, это уж точно! — рассмеялась Мэве.

— Нет, не в церковь. Я ходила к Дотери.

— Ланор…

— Мне было одиноко, хотелось с кем-нибудь поболтать. Я не привыкла ложиться спать так рано. У меня в Бостоне совсем другая жизнь. Придется вам меня потерпеть.

Я завязала поясок на талии, подошла к матери и поцеловала ее в лоб.

— Ну, сейчас ты не в Бостоне, милая моя, — укоризненно покачала головой мать.

— Ты только сильно не переживай, — успокоила меня Мэве. — Невин тоже к Дотери таскается, бывает. Если мужикам можно, почему тебе нельзя — ну, иногда-то? — Мэве украдкой глянула на мать — что та скажет. — А нам что? Мы привыкнем.

Итак, Невин захаживал к Дотери. Значит, мне следовало соблюдать осторожность. Если брат узнает о моих ночных похождениях, это может закончиться для меня плохо.

В этот момент наш разговор был прерван стуком в дверь. Один из слуг семейства Сент-Эндрю протянул мне конверт цвета слоновой кости, на котором было написано мое имя. Внутри — записка, написанная каллиграфическим почерком матери Джонатана. В записке содержалось приглашение для моей семьи на ужин сегодняшним вечером. Слуга стоял на пороге в ожидании нашего ответа.

— Что мне ему сказать? — спросила я, хотя ответ был очевиден. Мать и сестра пустились в пляс, словно Золушка, которой сказали, что она поедет-таки на бал.

— А как же Невин? Он-то уж точно откажется.

— Можно не сомневаться. Просто из вредности, — улыбнулась Мэве.

— Жаль, что твоему брату не хватает ума в делах, — проворчала мать. — Мог бы заодно потолковать с Джонатаном, чтобы тот почаще покупал у нас скотину. Полгорода кормится за счет этого семейства. Кто еще станет покупать у нас говядину? А у них в доме вон сколько ртов…

Наверное, она думала о Сент-Эндрю плохо из-за того, что те кормили наемных рабочих мясом оленей, которые забредали в границы владений семейства.

Я вернулась к двери и сказала слуге:

— Пожалуйста, скажи миссис Сент-Эндрю, что мы с радостью принимаем приглашение и на ужин придем вчетвером.

Ужин в тот вечер для меня прошел как во сне. За столом сидели члены обоих семейств — моего и Джонатана. За все время нашей детской дружбы такого не случалось ни разу, да и в тот день я бы предпочла, чтобы мы с Джонатаном поужинали вдвоем у камина в кабинете. Но теперь, когда у Джонатана имелись жена и ребенок, это выглядело бы неподобающе.