Он уже собирался покинуть жандармерию, когда в одном из кабинетов увидел Мари, обводящую слова на эпитафиях надгробных камней. Он попробовал подойти поближе, но его заметили, и он поспешил уйти.

Битых два часа, запершись в своей комнате, он корпел над текстом.

По количеству черновиков на столе и на полу видно было, что он перебрал все возможные комбинации, чтобы найти тайный смысл слов, спрятанный в каждой эпитафии. Видно было и то, что это ему не удалось.

Он пристально смотрел на разложенные перед ним переводы, словно гипнотизируя их, когда вдруг листки бумаги начали дрожать, жужжать и периодически светиться.

ПМ резко отпрянул, чуть не свалившись со стула, но тут же до него дошло, что в этом не было ничего сверхъестественного. Просто под листами лежал его мобильник, который вибрировал, экран дисплея светился.

Он взял трубку и окаменел. Эдвард.

— Так я все-таки получил ваше послание, — услышал ПМ. — Мне очень нужен этот текст. Принесите мне его вечером в винокурню.

ПМ запротивился. Он, видите ли, не станет сообщником типа, разыскиваемого за убийство.

В трубке каскадом прокатился саркастический смех Эдварда.

ПМ не видел ничего смешного. Он только что целый час просидел в жандармерии и… Эдвард оборвал его:

— Это обычный круговорот вещей, нет? В конце концов, я являюсь вашим сообщником в убийстве Райана.

ПМ поморщился, услышав, как тот добавил, что скверно будет, если полиция найдет труп и оружие с отпечатками пальцев, и приказным тоном заключил:

— Сегодня вечером в 22 часа, башня номер четыре.

Эдвард отключился, но к Кристиану повернулся уже Райан. Шкипер мрачнее тучи как раз входил в каюту, обшитую красным деревом. Он вкратце изложил, что произошло между ним и Мари, пока Лукас держал его на мушке, готовый выстрелить.

— Я не могу защищать ее от нее самой, — вздохнул Кристиан.

— На ее месте я бы сказал то же самое, чтобы не возбуждать к тебе ревность Лукаса, — возразил Эдвард.

Кристиан пожал плечами. Может быть, да…

А в нескольких милях отсюда, на островке, где все было химеричным, настоящий Лукас, выйдя из оцепенения, перевернул вверх дном свое жилище. И только за рядами книг, спутников молодости Акселя, он обнаружил вентиляционную решетку, закрывавшую довольно широкое отверстие — предположительно такой же должна быть и труба, по которой вполне возможно взбираться.

Вооружившись ножом, Лукас отвинтил решетку и начал подниматься, подсвечивая себе найденным фонарем.