Натан увидел, как рука Михаила, словно когтистая лапа хищной птицы, обрушилась на него, схватила за челюсть, чтобы разорвать его…

Он хотел подняться, но силы оставили его.

58

58

«Умоляю тебя, о всемогущий владыка! Я твой слуга среди Ангелов. Заклинаю тебя Чудесным Рождеством и пятью гвоздями, пронзившими твое Святое Тело…»

Коптские заклинания пробивались в его сознание, словно похоронное пение. Он открыл глаза и различил лишь неясные изображения, размытые контуры, а потом увидел… кровь.

Кровь текла по его лицу, телу, по рукам безумного монаха, стоявшего над ним. Черные глаза, искаженное ненавистью лицо Михаила.

Священный ибис яростно отбивался, а монстр перерезал ему горло. Он приносил в жертву животное.

«Заклинаю тебя, о вечернее светило, твоим великим именем Сюрдидиал! Умоляю тебя, о Второе Небо! Воистину, Адонаи, господь Саваоф Иисус, мой любимый повелитель, и я не перестану умолять тебя, пока ты не исполнишь…»

Натан попытался выпрямиться, но оказалось, что он крепко привязан к холодному камню. Он увидел сводчатые перегородки, пламя канделябров. Ангел притащил его в крипту, чтобы… изгнать из него духа.

«…Двадцатью четырьмя небесными старцами, Мессия Адонаи, слушай голос моей молитвы и донеси ее до Могущественного Отца. Пусть этой молитвой он призовет к себе силу Гафаила…»

Он был сумасшедшим. Он молил Бога, чтобы ангел покинул телесную оболочку… Вот почему Натан нужен был ему живым, поэтому братья и не убили его в Париже и не пристрелили в церкви. Без этого ритуала он рисковал навсегда потерять Гафаила, который сопровождал бы останки Натана в царство тьмы.

«Заклинаю тебя Крестным знамением и Четырьмя Бестелесными Зверями: Габраралом, Сарафиталом, Вататалом и Дюниалом. Я продолжу выполнять твою Святую Миссию, я восстановлю Славу Кровавого круга, чтобы месть обрушилась против всех демонов, врагов и неверующих, чтобы навсегда прогнать их из твоего Королевства…»