— Лучшего не придумаешь, — согласился банкир.

С учетом случившегося, Холмс был необычайно молчалив по пути домой, подумал Билли.

А там, у Фокси, Джон Хауэлл зарядил фотоаппарат и стал расхаживать по всей территории раскопок, снимая все подряд. Он остановился, чтобы сфотографировать пожилого черного, опирающегося на лопату. А тот стал указывать на Такера.

— Этот у нас теперь начальник по-олиции, да-а? — спросил он у Хауэлла.

— Да. Мужик, что надо.

— И всегда б-был.

— Как так?

— А я его знал еще мальчиком, — сказал тот. — Мы в детстве страшно озорничали. Уилли и я.

Хауэлл прервал съемки.

— Вы вместе выросли в Коламбусе?

— Да нет, сэ-эр. Мы выросли прямо тут, в Делано. Папа Уилли работал на папу мистера Билли, когда тот еще был фермером.

Хауэлл внимательно посмотрел на собеседника. Тот выглядел абсолютно трезвым и в здравом уме… Он был из числа заключенных, которых Бартлетт свез сюда с ломами и лопатами. Хауэлл вынул записную книжку.

— Как вас зовут? — спросил он.

— Меня зовут Уолтер Джонсон, — ответил тот, — но народ прозвал меня «Джонсон-с-Негнущейся-Спиной».

Глава 23

Глава 23

Билли тихо провел субботу дома, ожидая новостей от Такера. Он имел недолгий разговор с Холмсом, и они решили, что в данных обстоятельствах лучше пока воздержаться от телефонных разговоров с членами палаты.

— Это дело Фокси вскоре подомнет под себя все, — заявил Холмс, — и сотрет в порошок все прочее. Не будем плыть против течения.

Во второй половине дня приехал Такер Уоттс и Джон Хауэлл. Оба были вымотаны до предела. Патриция силой заставила их поесть горячего супу, а Билли дал им выпить. Вскоре они уже сидели у камина в кабинете Билла. На улице стал накрапывать дождь.

— Мы там уже почти закончили, и это хорошо, — заговорил Такер, выглядывая в окно. — ФБР направило туда патологоанатома, и они с доктором Мадтером ведут учет останков. Им помогает один антрополог из университета штата Джорджия, который обладает огромным опытом участия в археологических раскопках.