Какое-то время они молча сидели друг против друга. Потом Катя положила руку ему на плечо:
— Знаешь… Если бы ты рассказал мне все это раньше…
— Ты ушла бы от Игоря?
— Нет, но я относилась бы к тебе по-другому.
— Вот, начинается! А ты не можешь относиться ко мне просто как к человеку, даже если бы не знала моего прошлого?
— Могу. Но гораздо лучше все знать. Я не потому говорю, что меня грызло любопытство… Просто лучше знать. Прости меня, если я тебя чем-то обидела.
— Я тебе все заранее простил. И прошлые обиды, и будущие.
— Постараюсь, чтобы в будущем их не было.
— Ты идеалистка, — улыбнулся Дима и прижал ее пальцы к своей щеке. — Знаешь, мне так не хочется отпускать тебя одну в Индонезию! Поехал бы с тобой… Вместе бы обшарили эти острова… Но не могу.
— Ты же говорил, что приедешь туда?
— А если не приеду — ты очень огорчишься?
— Очень. Ты же обещал…
— Ну, пока я ничего не могу сказать определенно. Тут кое-что надо отладить. Я не могу бросить дела.
— Ах, Димка, Димка… — покачала она головой. — Любишь ты выкладывать правду по частям! Сначала ты говорил, что мы поедем вместе, потом — что приедешь попозже, а теперь — что вообще не приедешь… Да Бог с тобой. Сама управлюсь.
— Да? Вот молодец! — обрадовался Дима. — Слушай, я что-то рассентиментальничался, а между тем у меня есть дела… Ты ничего не имеешь против, если я уеду сейчас на пару часиков?
— Да ради Бога. — Катя прикинула про себя возможность съездить к матери или просто ей позвонить. — Давай! Я пока просмотрю свои вещи.
— Так я побежал!
Дима сразу превратился в прежнего Диму — веселого, резвого, словно налитого неуемной энергией. Он вскочил, быстро переоделся в комнате, схватил какую-то папку и, прокричав Кате: «Не скучай!», хлопнул дверью. Катя посмотрела в окно, как он отъезжает в своей машине, и подняла телефонную трубку. Мать была дома, смотрела какой-то сериал. Кате даже показалось, что она совсем не обрадовалась, что дочь наконец-то ей позвонила.
— Мама? Как ты? — осторожно спросила Катя. — Знаешь, нам бы надо увидеться…
— Что-то случилось?