Они расстались, и Диана пообещала не позднее трех часов быть здесь же. Она купила кока-колы и хот-дог и побежала «смотреть рыбок». С тех пор как была маленькой, она полюбила кормить морских львов и дельфинов, бросая из купленного картонного стаканчика мелкую рыбешку и благоговейно наблюдая, как морские животные выпрыгивают из воды, чтобы поймать на лету угощение с безошибочной точностью.

Диана медленно шла по закруглявшейся открытой галерее, наблюдая за морскими львами, скользящими в аквамариновой воде, которую пенили волны, вызванные к жизни работой невидимых механизмов. Эти искусственные волны отличались разной высотой и силой. Она бросала корм, перегнувшись и свесившись за парапет ограждения, а затем отправилась в зал бассейна посмотреть выступление прыгунов в воду.

Сидя там, она размышляла над тем, что рассказал дед, пытаясь во всем разобраться. Скрытая вражда между Томом Юнгом и ее отцом всегда пугала ее, потому что она не понимала ее причин. Сейчас их отношения уже не казались пугающими, напротив, все выглядело необъяснимо глупо. Но она понимала, что от этого не легче устранить антагонизм между дедом и отцом.

Когда представление закончилось, она отправилась на водные горки и вволю повизжала во время аттракциона, прежде чем наконец собралась вернуться ко входу, выполнив свою программу на день.

Погода начала портиться. Облака вновь затянули небо, и во второй половине дня стало душно, словно в кипящей кастрюле, как и всегда бывает в Гонконге в это время года. Диана обрадовалась, что Том пришел без опоздания. Ей хотелось поскорее добраться домой, принять душ и поваляться после обеда.

— Как все прошло, дед? Кто кого заставил убирать со стола?

Он захохотал.

— Тебе надо подумать о деловой карьере, Диана. У тебя правильные инстинкты.

— Спасибо, но не стоит.

— А чем ты вообще хочешь заняться в жизни?

— Я еще не придумала. Это не очень страшно?

— Ну, в общем-то, не очень хорошо.

Перед ними в очереди на фуникулер было всего человек двенадцать. Том оперся спиной о белые поручни ограждения и, чтобы заполнить время ожидания, безуспешно попытался уяснить для себя, как работает вся эта передвижная система. Кабины представляли собой белые емкости из пластика, напоминавшие пузырь, и вмещали шесть человек, рассаживавшихся по кругу напротив центральной ступицы. Каждый пузырь от соседнего отделяли примерно пятьдесят метров троса, но, когда они прибывали на терминал, каким-то образом резко сбросив скорость, все кабины собирались в толстую гусеницу. Эта гусеница сжималась и растягивалась, но никогда не останавливалась совсем, и пока она совершала свой «U»-образный разворот, скорость движения кабин снижалась до скорости неторопливого пешего шага. Когда кабина проплывала мимо, пассажир успевал быстро вскочить в нее до того, как двери автоматически закроются и кабина снова начнет набирать скорость, устремляясь в пустоту.