И вдруг до него дошло, что он слышит их на самом деле. Они звучат сейчас. В зрительном зале. Пронзительные крики зрителей, пришедших послушать симфонию и оказавшихся в самом центре ужаса, предвидеть который не мог никто.

— Босс? — Это была Керри.

Оглянувшись, Том испытал при виде помощницы огромное облегчение.

— У тебя все в порядке?

— Замечательно.

— С тобой ничего не произошло?

— Нет.

— Тебе повезло, — прошептал Пакстон.

— Это было настолько ужасно?

Кивнув, Том отвернулся, снова уставившись на ряд мониторов.

Подойдя к нему, Керри положила руку ему на плечо. Она удивилась, почувствовав, что его бьет дрожь, и еще больше, увидев у него в глазах слезы.

— Том? Что с вами?

Пакстон слышал Керри, чувствовал прикосновение ее руки. Ему хотелось прильнуть к ней, услышать слова утешения, однако его внимание привлек один из мониторов, показывающий главный вход концертного зала. Оттуда выплескивалась человеческая волна, неудержимое течение, обладающее своей собственной силой, и в самой его стремнине находился Давид Ялом. Израильский журналист выглядел так, как Том Пакстон себя чувствовал. Словно он только что побывал в аду и вернулся обратно. Но только в глазах журналиста было кое-что еще. Даже на экране с посредственным разрешением было видно, что Ялом нашел там, где побывал, решение какого-то жизненно важного вопроса.

— Ну, наконец-то, — заметила Керри, кивая на израильтянина. — Я так за него беспокоилась. Ему и без этого пришлось многое перенести.

Пакстон кивнул.

— Том, я пришла сказать, что с тобой хочет переговорить полиция, — сказала Керри.

— Да, не сомневаюсь в этом.

— Пока что точных данных нет, но, похоже, все обошлось без жертв.

— Что насчет наших людей? Кто-нибудь уже докладывал?

— Все в порядке.