— Конечно, мы это проверили. Майлин Бьерке платила по СМС. Таким образом, ее машину фотографировали на въезде, но компания удаляет снимки через пару дней.

Дженнифер не сдавалась:

— Другими словами, вы немного припозднились. — И добавила, подзуживая: — В кои-то веки!

Попытка поддразнить его, кажется, сработала, во всяком случае, «три чайки» почти стерлись с его лба.

— Расследование исчезновения в первые дни весьма ограниченно, — заверил он. — А машину нашли давным-давно.

Он положил ей остатки омлета.

— Я что, выгляжу такой голодной? — поинтересовалась она.

— Вечер еще не поздний, даже одиннадцати нет. — Он накрыл ее руку своей. — И я хотел бы, чтобы ты продержалась до утра.

Со вздохом, обозначающим не слишком сильный протест, она дала ему понять, что может позволить уговорить себя провести ночь в этой холостяцкой квартире.

22

22

Вторник, 6 января

Когда постучались, Дженнифер вскочила и открыла дверь в кабинет. Женщина в коридоре была намного выше ее. Ей было лет пятьдесят, волосы темные, но некрашеные брови выдавали ее от природы светлые волосы.

— Рагнхильд Бьерке, — ответила она, когда Дженнифер представилась. — Очень приятно.

Голос звучал глухо и безжизненно, и дежурная фраза совсем не выражала настоящих чувств этой женщины. Дженнифер держала дверь открытой, но она не входила.

— Если вы не против, я хотела бы увидеть ее прямо сейчас.

Дженнифер прекрасно понимала, что мать Майлин Бьерке не хочет откладывать то, на что решилась. В коридоре она сказала:

— Довольно часто родственники не уверены, хотят ли они видеть покойного.

Она покосилась на посетительницу, сказав «покойного». Лицо Рагнхильд Бьерке было таким же застывшим, как голос, и ничего не выражало.