— Семь-ноль-семь, десять — тридцать три! — рявкнул Марино, уведомляя дежурного, что принял вызов. — Сволочи! Уолтерса подстрелили. Он же еще совсем мальчишка. — Лейтенант выбежал за дверь и, повернувшись, крикнул: — Запри дверь, док, и никому не открывай. Я пришлю сюда пару ребят в форме.
Вернувшись на кухню, я прошла из угла в угол, потом плеснула виски и села у окна. По крыше и стеклам уныло барабанил дождь. Мой чемодан потеряли, а с ним и револьвер. Я не стала говорить об этом Марино. О том, чтобы уснуть, не могло быть и речи. Хорошо еще, что рукопись Берилл лежала не в чемодане, а в сумочке. В ожидании обещанных полицейских я решила перечитать некоторые места рукописи.
Звонок прозвенел около полуночи, изрядно меня напугав. Я приникла к «глазку», но вместо полицейских увидела бледного молодого человека в темном дождевике и форменной фуражке. Повернувшись спиной к ветру, мокрый и продрогший, он прижимал к груди планшет.
— В чем дело? — крикнула я.
— Курьерская служба «Омега». Из аэропорта Бэрда, мэм, — отозвался он. — У меня ваш чемодан.
— Слава богу! — облегченно вздохнула я и, отключив сигнализацию, открыла дверь.
Ужас пронзил меня секундой позже, когда он, войдя в прихожую, поставил на пол мой чемодан. Я вдруг вспомнила, что, заполняя бланк, указала не домашний, а служебный адрес!
17
17
Из-под козырька на лоб свисала черная прядка.
— Вам только нужно расп-п-писаться здесь, мэм, — сказал он, не глядя мне в глаза, и протянул планшет.
В моей голове звучали другие голоса.