— Что?

Рид несмело протянул руку, чтобы убрать волосы у нее с лица. Она вздрогнула и отшатнулась, и этот жест причинил ему больше боли, чем резкие слова.

— Бет, пожалуйста, скажи мне, что случилось. Я не смогу тебя понять, если не узнаю.

— Да так, мелочи. Я просто устала.

Чувствуя себя беспомощным, он нахмурился.

— Может, ты заболела? Поедем к врачу?

Она улыбнулась горькой и слишком взрослой улыбкой.

— Ты спрашиваешь, не нужен ли мне психолог? Даже не думай об этом, папа. Ты ведь всегда говорил, что они полные идиоты.

Он вздрогнул, ее упрек достиг цели.

— Да, я так говорил. Возможно, так говорить не стоило. Возможно, я очень многое должен был сделать совершенно иначе. Но, детка, я никогда этого не узнаю, если ты не поговоришь со мной.

Ее глаза сердито вспыхнули.

— Я не ребенок! — Ее взгляд тут же стал печальным, но Рид разглядел за этой печалью лукавые искорки. — Ты мог бы разрешить мне переночевать у подружки. Тогда я бы так не грустила.

Он сделал шаг назад. Нет, это не его ребенок! Эта незнакомка, мастер манипуляции, не имеет к нему никакого отношения.

— Нет. Я же сказал: ты наказана, и, что бы ты ни говорила, я не изменю своего решения. Ты добьешься только противоположного результата. Я не знаю, что такого важного в этой ночевке, но ты никуда не поедешь. С этого момента я вообще запрещаю тебе ходить в гости к Дженни.

Ноздри у Бет гневно раздувались, но дыхание оставалось ровным.

— Ты обвиняешь ее. Она говорила, что так и будет. — Она отступила в комнату и взялась за ручку двери. — Ты закончил разрушать мою жизнь?

Он покачал головой, не в силах найти подходящих слов.

— Бет, мне нужно ненадолго уйти. Мы закончим разговор, когда я вернусь.

— Можешь не беспокоиться, — холодно заявила она. — Когда ты вернешься, я уже буду спать. — И она захлопнула дверь у него перед носом.

Он взъерошил волосы и прижал ладонь к затылку, словно пытаясь удержать его на месте. Что случилось с его ребенком? Это просто вспышка гнева у холерика? Или здесь скрывается нечто большее? Что-то… страшное? Он не мог в это поверить. Бет — умная девочка. Хороший ребенок. Ей всего лишь четырнадцать лет. При этом он знал, во что могут впутаться четырнадцатилетние подростки, знал из личного опыта. Но ведь это Бет! Она не дочь алкоголички и наркоманки, которая больше беспокоится об очередной дозе, чем о том, ел ли сегодня ее ребенок.