— Вы поплатитесь за это.

— Ни в коем разе. Не забывайте, что у меня отличный адвокат.

Джесс взглянула на окно. Занавески раздвинуты. Свет с улицы вливался в комнату, наполняя ее тенями и привидениями. Может быть, кто-то мог видеть, что тут происходит в данный момент. Может быть, если ей удастся заговорить зубы Рику Фергюсону, отвлечь его достаточно долго, чтобы подойти к окну… А что потом? Прыгнуть? Издать вопль? Пуля тут же прервет любой вопль. Она чуть не рассмеялась — завтра она могла бы узнать, как разоружать возможного насильника. Завтра. У нее не было ни малейших шансов дожить до завтра.

Ее лоб покрылся испариной, капли пота попадали в глаза, перемешавшись со слезами. Свет от уличных фонарей расплылся, расползался полосками в разных направлениях, ослепил ее подобно солнечным лучам. Ей показалось, что где-то снаружи она слышит голоса, но какие-то искаженные голоса, подобно звукам на проигрывателе, когда включена замедленная скорость. Все звучит очень медленно. Подобно медленно прокручиваемому фильму, в котором демонстрируется сцена о ком-то другом. Вот что, наверное, чувствовала Конни, подумала Джесс. Вот что значит почувствовать приход смерти.

— Я думала, что Дон отправил вас самолетом в Калифорнию, — услышала Джесс свой голос, как будто она была действующим лицом, а слова вместо нее произносил кто-то другой.

— Да, великодушно с его стороны, не правда ли? Но я решил, что Калифорния подождет еще несколько дней. Я знал, как вы жаждете увидеть меня. Снимайте свой свитер.

Он произнес это очень спокойно, смысл его слов как-то не сразу дошел до нее.

— Что?

— Снимите свой свитер, — повторил он. — И брюки тоже, раз уж вы все равно раздеваетесь. Начинается самое интересное.

Джесс мотнула головой, почувствовав, как из горла выскочило слово, но не слетело с уст, оно прозвучало еле слышно.

— Нет.

— Нет? Вы сказали нет? — заржал он. — Неправильный ответ, Джесс.

Она почувствовала себя так, как будто уже стояла голая под его взглядом. Джесс содрогнулась от ощущения холода. Она представляла себе, как его руки сжимают ее тело, зубы кусают ее грудь. Она знала, что он станет истязать ее, мучить, перед тем как убить.

— Не ждите от меня этого! — услышала она свои слова.

— Тогда я пристрелю вас, — он пожал плечами, как будто другой логической альтернативы у него не было.

Сердце Джесс стучало так громко, что грозило выскочить из груди. Как в «Чужестранце», подумала она, поразившись тому, что на ум ей приходят такие тривиальные вещи. Она как будто пылала в огне, потом опять дрожала от холода. Как он может сохранять такое спокойствие?