Лампочка на телефоне мигала. Я взял трубку и переключился на голосовую почту. Семнадцать сообщений. Схватив ручку и блокнот, я стал по очереди записывать их.

«Глен, мы привезли гипсокартон. Ребята, где вы, черт вас побери? Сегодня никто не работает? Или у нас праздники, а меня никто не предупредил?»

«Я звонил вам на прошлой неделе. Ведь это вы делали нам веранду прошлым летом? К нам в комнату стали залетать пчелы, и мы хотели бы знать, не могли бы вы приехать и посмотреть, в чем дело?»

«Меня зовут Райан. Я хотел бы прислать вам свое резюме. Мама сказала, что, если я не найду какую-нибудь работу, она выставит меня из дому».

С этого и стоило начинать. Мы с Салли давно уже заметили: большинство соискателей не были заинтересованы в будущей работе. Постепенно все обесценивалось и превращалось в сплошное дерьмо.

Записав все семнадцать сообщений, я начал перезванивать людям и задержался в офисе до пяти: связывался с субподрядчиками, поставщиками, бывшими клиентами. Это не избавило меня от груза проблем, но по крайней мере помогло на какое-то время отвлечься и позволило сосредоточиться на деле, которое у меня действительно хорошо получалось.

Обзвонив всех, я откинулся на спинку стула и вздохнул, глубоко и устало.

Потом посмотрел на фотографию Шейлы на столе и сказал:

— Чем я вообще занимаюсь?

И снова вспомнил тот день, когда мне нужно было убрать гараж отца после его смерти. Я вдруг обнаружил, что у меня много работы в моем собственном доме: нужно приколотить отстающую кровлю, починить разорванную сетку на окне, заменить прогнившую ступеньку на крыльце.

Шейла стояла и наблюдала, как я выпиливаю доску подходящего размера. Увидев ее, я выключил пилу, и она сказала:

— Если ты делаешь все это только для того, чтобы не разбирать вещи отца, лучше сходи к соседям. У Джексонов треснула труба на крыше.

Она всегда замечала, когда я пытался уклониться от какого-то дела. И сейчас я занимался именно этим. Погрузился в работу, чтобы избежать неприятных обязанностей.

Я не желал смотреть правде в глаза.

Время, которое я здесь провел, занимаясь делами и записывая сообщения, можно было потратить на решение более важных проблем. Я сметал листья с тропинки, когда в квартале от меня бушевал торнадо.

Я мог без устали повторять всем, кто захотел бы меня выслушать, что Шейла не могла сесть за руль в нетрезвом виде. Но как только у меня возникло предположение, будто Шейлу заставили поступить подобным образом, в моем воображении начали рисоваться страшные картины. Такие же жуткие, как в моем ночном кошмаре. Они все время стояли у меня перед глазами.