Он улыбнулся мне:

— Недавно я посадил четыре деревца в Центральном парке, — сказал он. — Поэтому, я думаю, у меня еще осталось одно в запасе.

— Здесь нас могут увидеть, — сказал я. — Макинтайр знает, на какой машине ты ездишь?

— Кроме как о лодке, Макинтайр вообще ничего не знает обо мне. Он даже называет Джулию — Конни. — Он снова поскреб подбородок. — Итак, теперь мы наблюдаем?

Я пообещал, что мы больше не будем ничего делать сегодня вечером. Понаблюдаем за домом, посмотрим, есть ли там кто-нибудь. Сделаем пару логических выводов. И придумаем, что делать дальше.

Я достал бинокль, отделанный резиной. Он был немецкий и очень хорошего качества.

— Я одолжил у тебя это, — сказал я. Я одолжил пару вещей из морского рюкзака Пабло в гостевой комнате.

Из двух зашторенных окон падал свет. Я даже смог разглядеть форму машины рядом с темной аркой, которую я принял за входную дверь.

Я положил бинокль на колени.

— Может, они уже уехали, — сказал я, — или просто забыли выключить свет.

— Ты думаешь, что они занимались чем-то в доме? — спросил Пабло.

По крайней мере Карлштайн и Макинтайр — да. Но это не было основным его назначением. Это был лишь подготовительный этап. Это дом на полпути к чему-то, как сказал Эрни.

— Может, мы приехали слишком поздно, — пробормотал я. Хотя вряд ли. — Если им надо было перевезти людей и какие-нибудь вещи, им пришлось бы ехать мимо офицера Миллера, не так ли?

— Он бесполезен. — Пабло отвернулся от дома и стал осматривать залив через бинокль. — Но ему понравилась моя лодка. Будем это тоже учитывать.

Я ударил Пабло по руке.

— Лодки, — сказал я. — Конечно, они перевезут всех по воде.

— И им надо выбираться ночью.

Тихий уход с базы, дальше проплыть к проливу у Лонг-Айленда и — в другое укрытие.

— Мне надо осмотреться, — сказал я.

— Там ничего нет, — сказал Пабло, после того как он осмотрел все еще раз в бинокль.