Я старательно прятал лицо, делая вид, что все мое внимание поглощено перевязкой.

— А сейчас там что-нибудь есть?

— Да-а, есть кое-что… А куда ж деваться? Дейла разве заставишь перепрятывать, если из-за копов шагу ступить негде?

— И Карл все еще туда ходит?

— Каждый день. Птиц надо держать живьем, пока не продашь. — Скотт пожал плечами. — Хотя… я даже не знаю, сколько еще он собирается с ними возиться. Что-то вяло у них торговля идет…

Мне с огромным трудом удалось сдержаться. Стараясь, чтобы голос звучал ровно, я спросил:

— А перед полицией ты Карла прикрывал?

Он несколько растерялся.

— Чего?

К счастью, перевязка подходила к концу, а то уже начинали дрожать руки.

— Когда копы расспрашивали про похищенных женщин, Карл же не мог заявить им, что его алиби — это браконьерская вылазка, верно?

Скотт неожиданно развеселился.

— А то! Естественно, мы просто сказали, что он был с нами. — Вдруг его улыбка поблекла. — Слушай, ты ведь ему не скажешь, что я все выложил?

— Нет, — ответил я. — Не скажу.

Я и так уже слишком много наговорил Бреннеру. В голове всплыли слова, брошенные мной в лицо Карлу: «Он их держит живыми трое суток, а потом убивает». Сейчас он знал, что полиции известен его график. По моей вине у Дженни вообще могло не остаться теперь шансов.

Господи, что я натворил?!

Я встал и принялся неуклюже собирать вещи. В этот момент появилась мать Скотта с чашкой в руке.

— Прошу прощения, но мне пора.

Она с неудовольствием поджала губы.

— Мне казалось, вы хотели чаю?