— Нет, в Сямэнь.

Чун взглянул на Мэта. К удивлению Цю, тот неохотно кивнул.

— В Сямэнь.

Мэт напряженно думал. Не все потеряно, есть тут какой-то упущенный момент. Подумай о том, какой еще рычаг можно нажать, подумай.

Пока Чун разворачивал судно, Мэт сказал как бы невзначай:

— А зачем нужно бросать сына?

Чун снизил скорость.

— Что? — Цю как будто только и ждал, чтобы его убедили.

— Мы можем позвонить из Гонконга Суню и потребовать прислать мальчика в течение сорока восьми часов, а иначе отдадим «Апогей» американцам в обмен на гарантии против любого судебного преследования или других мер «красного» Китая, направленных против «Дьюкэнон Юнг».

— Нет! — раздраженно сказал Саймон. — Мы заключили договор с этими людьми. Они — наше будущее, наш последний оставшийся рынок, мы не можем так поступать!

Мэт повернулся к отцу:

— У тебя в кармане уже лежит документ, подписанный Советами, который защищает нас от Китая. Если мы попросим страховку у американцев, вряд ли у «Дьюкэнон Юнг» будет меньше шансов выжить, как думаешь?

— Я могу быть уверен? — едва слышно спросил Цю.

— Конечно, ведь у вас нет альтернативы.

— Ты не можешь, Мэт. Я не разрешу тебе.

Мэт долго и молча смотрел на отца.

— Должен быть какой-то другой путь, сын. У нас есть обязательства перед этими людьми.

— Они послали его убить тебя, — сказал Мэт, указывая на Цю. — Это что, одно из обязательств?

— Я обманул их.

— Обманул! А до этого они подослали человека, чтобы убить наших людей, разрушить нашу компанию, уничтожить нас самих… Разве тогда ты обманывал их? Ты делал все, что было в твоих силах, чтобы помочь, сколько я себя помню! Нет, отец, — горько сказал Мэт. — Нет.