Лоуэлл протянула руку и дотронулась до его лица. Ладонь была теплая и мягкая, и Арчи почти рефлексивно прижался к ней щекой.

— Бедненький, — промурлыкала Греттен. — Я ведь с тобой только начинаю.

Она в самом деле прекрасна, подумал Шеридан сквозь наркотическую дымку. В ней было что-то притягательно нежное и желанное. Матовая кожа. Потрясающе правильные черты. Иногда ему даже казалось, что она нормальная женщина.

— Сколько у тебя осталось на воле мужчин вроде Рестона? Сколько мин замедленного действия?

Лоуэлл откинулась на спинку стула и улыбнулась.

— Вместе с тобой?

Арчи почудилось, что пол в комнате закачался.

— Ты все это спланировала. Позвонить по девять-один-один. Сохранить мне жизнь. Сдаться полиции.

— Если бы ты не ожил тогда в подвале, я бы поступила иначе, — уточнила Греттен. — Расчленила бы и закопала.

В комнате стало жарко. Арчи под одеждой истекал потом. Лоуэлл, похоже, не ощущала никакого дискомфорта. Наверное, это из-за таблеток. Арчи с хрустом потянул шеей и вытер капельки пота с верхней губы, чувствуя пульсирующие удары в сердце-шраме на груди.

— План хорош, ничего не скажешь, — с трудом выговорил он, оперся обеими руками о стол и нетвердо встал на ноги. — Единственная промашка в том, что я не Рестон и остальные твои бойфренды, готовые на убийство ради того, чтобы трахнуть тебя лишний раз. Я знаю, чего ждать. — Шеридан оглядел шлакоблочные стены допросной, в которой каждое воскресенье встречался с Греттен. Она использует его снова и снова. Однако Арчи тоже ее использует. И у него есть преимущество, козырь, который, как надеялась Греттен, он не откроет. — В одном ты просчиталась. Ты заперла себя в четырех стенах. — Детектив многозначительно выгнул бровь и убрал руки со стола. — Поэтому ты имеешь меня только раз в неделю, а в остальное время тебе меня не достать!

Греттен это не впечатлило.

— Даже если раз в месяц, все равно ты никуда не денешься. Тебе нужны места захоронений. — Она кокетливо склонила голову и лучезарно улыбнулась. — Тебе нужна я.

Наверное, подумал Арчи.

— Как знать.

Лоуэлл сочувственно покачала головой:

— Слишком поздно. Тебе не станет лучше.

Арчи засмеялся, но глаза его были злыми.

— Мне не надо, чтобы становилось лучше. Я только хочу, чтобы стало хуже тебе.

Она резко подалась вперед, и ее распущенные волосы золотом рассыпались по плечам.