— Факундо я знаю с давних пор, когда он только приехал из Баракоа и вошел в команду боксеров. Он мог бы быть хорошим боксером или хорошим бейсболистом, но у него были проблемы с женщинами и с выпивкой, так что он не задерживался надолго ни в одной команде.

— Вы сказали, Баракоа?

— В Ориенте. Он умел драться.

— Он и Руфо Пинейро были друзьями?

— Конечно. Но я не знал, чем они занимались, — Монго покачал головой так решительно, что капли пота брызнули во все стороны. — И не хотел знать…

— И вы друг Сергея Приблуды?

— Да.

— Вы вместе ходили на рыбалку?

— Да.

— Вы научили его, как ловить рыбу с воздушным змеем?

— Я пытался.

— И как стать neumatico?

— Да.

— И какому самому важному правилу должен следовать neumatico? Не выходить в море в одиночку по ночам. Я сомневаюсь, что Приблуда вышел один в ту пятницу, две недели назад. Я думаю, что он вышел в море со своим хорошим другом Монго.

Монго опустил подбородок на грудь. Пот лил с него ручьями. Это был не пот страха, как у Бугая, а пот тяжелого чувства вины. Был конец дня. Аркадий заказал еще пива, так что Монго мог продолжать потеть.

— Он говорил, что это как подледная рыбалка на акул, — сказал Монго. — Он часто рассказывал мне о подледной рыбалке. Он говорил, что когда я приеду в Россию, он возьмет меня с собой на подледную рыбалку. Я сказал нет, спасибо, товарищ…

— Во сколько вы вышли в море?

— Около семи, когда стемнело. Он не хотел привлекать внимания. Русский на камере — это зрелище. Голоса далеко разносятся по воде, так что даже когда мы были далеко, он говорил шепотом.