Он тоже не досмотрел Карсона, разделся, постелил постель и скользнул под простынь. Он настолько выбился из сил, устал физически и морально, что даже тонкий как бумага матрас и жесткие пружины кушетки не помешали ему немедленно отключиться.

Во сне он видел своего сына. Майк был в полной боевой форме, но сидел с ними за столом в кухоньке, слушая, как Анна и Майкл ведут несколько искаженный разговор. Майк молчал и внимательно слушал, положив каску на стол. Наконец он воскликнул: «Пап, эй! Я здесь! Я все еще здесь – почему ты не говоришь со мной?»

Потом Майк сказал:

– Просыпайся, ублюдок.

Хриплый шепот не принадлежал Майку. Майкл почувствовал, как что-то холодное уперлось в его шею.

Это было дуло пистолета.

Его глаза открылись, а рука потянулась к тумбочке, где лежал его пистолет, когда-то лежал, потому что рука Майкла не нащупала ничего, кроме деревянного дна тумбочки, а голос прошептал:

– Его там нет, придурок.

Незваный гость, держа пистолет у шеи Майкла, сел на край кушетки, заставив пружины скрипнуть, и тихо сказал:

– Просто веди себя тихо. Я не собираюсь трогать спящую красавицу. Она не заслуживает того, что получишь ты, чертов придурок.

Майкл не задернул занавески, чтобы дать доступ свежему воздуху, поэтому при свете фонарей он смог рассмотреть гостя. Это был молодой человек, – наверное, того же возраста, что и его сын, – которого Майкл не узнал, но понял, что он итальянец, увидев смуглую кожу, темные глаза, черные вьющиеся волосы до плеч и римский нос, слишком большой для его лица. Черный кожаный пиджак и черные джинсы дополняли общее впечатление, как и золотая цепочка на шее.

– Тогда убивай меня, – прошептал Майкл, – и уходи.

Парень покачал головой. Он самоуверенно улыбался, но это была только маска – мальчик нервничал, темные глаза тревожно блестели. К шее Майкла было приставлено дуло пистолета тридцать восьмого калибра, и он мог бы что-то с этим сделать, если бы…

– Ты не отделаешься так легко, старик. Ты не достоин просто умереть.

– Конечно. Нажимай на курок и беги.

Парень покачал головой. По его лицу текли капли пота.

– Нет, нет, нет – ты должен знать, ты должен знать,кто это сделал с тобой. Почему он… я…сделал это!