— Я останусь здесь и буду молиться, — сказал Исфендир. — А вы возвращайтесь, если голодны.

Ямнашпа подавил улыбку, уловив в словах Исфендира скрытый упрек в адрес Гистаспеса, увлечение которого плотскими радостями явно превосходило рамки, приличествующие жрецам Ахуры Мазды. Гистаспес слегка покраснел и поспешно вышел из храма.

Исфендир взглянул на Ямнашпу, который твердо сказал:

— Я тоже останусь и помолюсь с тобой.

Маги сели на прохладный мраморный пол и обратили мысленные взоры свои в себя, размышляя над словами пророка Джардруши. Так прошло около часа. Вдруг Ямнашпа настороженно прошептал:

— Исфендир! Что это, слышишь?

Исфендир напряг слух.

— Не знаю… похоже на шаги.

— Множество ног, — сказал Ямнашпа, — и бряцанье металла.

— Доспехи? — удивленно спросил Исфендир. — Оружие? Здесь, в Великом Храме? Не может быть!

Они прислушались снова. Шум становился все явственней, и они испуганно переглянулись.

— Туранцы! — бескровными губами выговорил Исфендир.

— Или Карпаны! — прошептал Ямнашпа.

Они оба оказались нравы, потому что, когда большие деревянные двери с треском распахнулись, в храмовый зал ввалилось не меньше двух десятков вооруженных варваров-туранцев, сопровождаемых пятью Карпанами, в красных хламидах и с тюрбанами на голове. Карпаны были жрецами старой религии, смертельными врагами Джардруши. Исфендир и Ямнашпа вскочили на ноги и попытались было убежать, но два огромных туранца схватили их и задержали, со смехом наблюдая, как перепуганные юнцы беспомощно барахтаются в их могучих руках.

Предводитель Карпанов выступил вперед и спросил:

— Известно ли вам, кто я, Магайа?

— Все люди знают Зуваношу, жреца дэвов, сеющих зло, — дрожащим голосом ответил Исфендир.

— Да, — подтвердил Ямнашпа, задыхаясь от страха и ярости, — так же как все знают, что дэвы — фальшивые божества!

Услышав эти слова, туранские головорезы громко расхохотались, а в горящем ненавистью взгляде Зуваноши оба юноши прочли свой смертный приговор.

— Но… но… мы не соперники тебе, повелитель дэвов, — испуганно пробормотал Исфендир. — Мы всего лишь молодые жрецы из благородных семей и не представляем опасности ни для тебя, ни для идущих за тобой.