— Думаете, эта женщина на видеозаписи — Баба-яга? — спросил я.
— Нет. Если бы это было так, зачем рисковать, поворачиваясь к нам лицом?
— Она ведь не знала, что ее снимает камера.
— И все-таки…
Конни нахмурилась.
— Даже не знаю, — призналась она наконец. — Возможно, это ложный след… Она постарела… и, может быть, изменилась к лучшему? Кош узнал ее историю. Может быть, он захотел подражать ей. Но она отказалась ему помогать. Пригрозила выдать его полиции. Они поссорились. Тогда она решила направить нас по его следу.
Я не отвечал.
— Да что с вами такое? — нетерпеливо спросила Конни.
— Я просто слишком ошеломлен…
— Вы уверены, что не знаете эту женщину?
— Уверен, — солгал я.
Конни слегка побарабанила пальцами по рулю. Потом сказала:
— Ну что ж. Тем хуже. Я передам всю информацию Альтману. Посмотрим, что он сможет из нее извлечь.
Мы выехали из города монстров, когда уже начало темнеть.
С момента отъезда я не произнес ни слова.
Я смотрел на удаляющиеся огоньки в зеркале заднего вида, чувствуя, как мое сердце застывает, будто солнце, опускающееся в ледяное море.
Как я мог быть до такой степени слепым?! И какое решение должен был принять сейчас? Ведь я узнал эту женщину — еще бы не узнать! Но не решился признаться в этом Конни, потому что до сих пор не отошел от шока, вызванного недавним открытием. Эту высокую тощую фигуру, эту шею, стиснутую глухим черным воротником, я сразу узнал бы даже в густой толпе.
Это была мисс Скорбин, моя бывшая учительница.
И нынешняя учительница Билли.