— Полагаю, вы, будучи выше пыток, предварительно снимете их.

Рулевой увеличил скорость до тридцати узлов. Белл отвел Ло в темную каюту. Они сидели там, защищенные от ветра и брызг, пока «Динамо» пересекала Нижний залив. Белл видел в иллюминаторе свет маяка. Когда «Динамо» поднялась на первой атлантической волне, Луис Ло спросил:

— Куда вы меня везете?

— В море.

— Как далеко в море?

— Примерно на пятьдесят миль.

— На это уйдет вся ночь.

— Не для этого судна.

Рулевой демонстрировал достоинства яхты. Прошел час. Движение турбин замедлилось, яхта затормозила. Неожиданно она во что-то ткнулась и остановилась. Белл взял Луиса за руку, проверил, не открыл ли он наручники, и вывел его на палубу. Молчаливые матросы помогли им перебраться на баржу. «Динамо» отошла и стала быстро уходить. Через несколько минут уже можно было различить только пламя из ее труб, потом и оно исчезло в ночи.

— Что теперь? — спросил Луис Ло.

Кремовая пена блестела в звездном свете. Баржа раскачивалась в такт движению волн.

— Теперь поднимемся.

— Поднимемся? Куда?

— На мачту.

Белл видел, как Луис Ло посмотрел на мачту. Воздушная конструкция была так высока, что верхушкой словно задевала звезды.

— Что это? Где мы?

— На барже-мишени. Баржа стоит на якоре на Атлантическом полигоне флота Соединенных Штатов. Инженеры-испытатели построили на барже эту мачту высотой сто двадцать пять футов — последнее слово в строительстве мачт с марсовыми корзинами.

Белл поднялся на две ступеньки, раскрыл наручник на правой руке Ло и застегнул его на своем запястье.

— Готовы? Поднимаемся.

— Куда?